Святые в истории. Жития святых в новом формате. XII–XV века

Но прошлой осенью у отшельников закончились все запасы, и Герман на лодке отправился за хлебом на Онегу. Пока он выменивал в селах хлеб, разыгралась непогода, на Белое море нанесло льдины, и возвратиться на остров не было никакой возможности. Пришлось Герману остаться на материке.

Но Савватию тоже не суждено было одному зимовать на Соловках. В отсутствие Германа, еще осенью, старец заболел и, обладая даром предвидения, узнал о своей скорой кончине. Единственное желание, о котором он молил Бога, – причаститься перед смертью Христовых Таин.

Сев в маленький челнок, Савватий сумел добраться до материка и пришел в селение на берегу, где была часовня. В тот день в село для совершения треб со Святыми Дарами как раз прибыл игумен Нафанаил, и Савватий попросил, чтобы тот его срочно причастил. Игумен пообещал сделать это чуть позже, но Савватий умолял не откладывать. «Неизвестно, что утром будет», – сказал он игумену.

Лишь на следующий день Нафанаил понял, что означали эти слова. Возле той часовенки примерно в десяти верстах от устья реки Выг ав-ва Савватий и был похоронен. Герман там побывал и вот теперь дожидался благоприятной погоды, чтобы вернуться на Соловки.

В северных краях ночью в воздухе разлит какой-то особый серебристый свет, похожий на молчание или тихую молитву. Небо, гладь воды, верхушки вековых елей – все отливает серебром, а с наступлением рассвета свет превращается в радостное блистание.

Утром Зосима с Германом пропели хвалебные псалмы Богу и через несколько дней вместе отправились на Соловки.

В иллюминированном, украшенном красочными миниатюрами и орнаментами житии Зосимы и Савватия (конец XVI – начало XVII века), есть рисунок, который называется «Встреча преподобного Савватия и Германа и отплытие их на Соловецкий остров». На книжной миниатюре изображено, как два подвижника в маленькой лодке дружно гребут веслами среди бурных волн Белого моря. Один из них Герман, а второй, в монашеском облачении, Савватий.

А теперь за весла взялся и Зосима…

Зосима тоже был северянином. Его родители одно время жили в Великом Новгороде, затем перебрались в село Толвуй на берегу Онежского озера. Они были людьми состоятельными (по одной версии – богатые землевладельцы, по другой – купцы), обучили сына грамоте, в положенный срок нашли для него работящую невесту.

Но юноша отказался вступать в брак, а когда родители умерли, принял монашеский постриг (скорее всего, в близлежащем Палеостровском Рождественском монастыре) с именем Зосима.

Получив благословение игумена на отшельническую жизнь, Зосима отправился в Поморье и в уединении поселился на берегу Сумы. Здесь и произошла его судьбоносная встреча с Германом.

В 1436 году Зосима и Герман на лодке приплыли на Соловецкий остров, о котором соловецкий книжник XVII века вдохновенно написал: «Стоит в пучине морской неприближно к земле… остров посреде моря, аки звезда в небеси сияет».

Ночь застала подвижников на берегу озера. Они совершили всенощное бдение, наскоро соорудили шалаш, в нем и заночевали.

Утром Зосима первым вышел из шалаша, и ему было необычайное видение. Он увидел свет на востоке, который по сиянию превосходил когда-либо виденный им в жизни восход солнца. А то, что вначале показалось облаком, была стоящая на воздухе в сияющих лучах белокаменная церковь.

Взглянув на вернувшегося в шалаш Зосиму, Герман заметил, что тот чем-то взволнован.

А услышав рассказ о необычном видении, вспомнил одну историю.

Когда он еще жил на острове вместе с Савватием, на Соловках поселилось семейство рыбаков-поморов из Кеми. Узнав, что на острове зимуют монахи-отшельники, они тоже срубили себе избу на берегу озера и решили обосноваться на постоянное жительство.

Как-то в воскресенье Савватий и Герман, как обычно, отслужили в келье всенощную, вышли покадить крест, воздвигнутый возле озера, и вдруг услышали женский крик. Герман пошел узнать, что случилось, и нашел на берегу заплаканную женщину, жену поселившегося на острове рыбака.

«Мне встретились двое светлых юношей и сказали: сойдите с этого места. Бог устроил его для иноческого жития, для прославления имени Божиего. Бегите отсюда, а не то – смерть вас постигнет», – рассказала Герману испуганная женщина.

Вскоре после этого рыбаки собрались и удалились с острова, и с тех пор никто из мирян больше не осмеливался селиться на Соловках.

Получается, что этот остров и впрямь создан для иноческого жития, но видение церкви на небе означало и еще что-то другое. «Мне кажется, через тебя Господь соберет множество монахов», – сказал Герман своему спутнику.

Северные подвижники стали жить на Соловецком острове, подобно египетским или палестинским отцам-пустынникам, с тем лишь отличием, что их окружали не пески, а все больше льды и снега. Но они ни на день не чувствовали себя несчастными или одинокими.

У одного египетского старца спросили:

– Как у тебя хватает терпения пребывать в одиночестве в этом заброшенном уголке земли?

Он ответил: