Святыня

— Выражать все в денежных знаках? Нет, конечно нет. Много таких, кому происшедшее нравится само по себе, кто ощущает гордость за то, что Бенфилд оказался избранным для встречи с Мадонной.

Сью пыталась уловить нотку сарказма в его голосе, но так и не услышала ее.

— Да, они счастливы, и они не просто в благоговейном трепете. Ошеломлены — и полны благодарности! Найдутся некоторые, кто не захочет иметь ничего общего со всем этим; может быть, кое-кто уедет, но их будет меньшинство. Остальные, я полагаю, будут купаться в славе.

— В этом нет ничего плохого.

Фенн покачал головой.

— Нет. Но подожди — и увидишь, как все начнут соревноваться, кто расскажет журналистам, собственную историю. Что знали Алису Пэджетт с детства, что раз в неделю она приходила к ним в лавку покупать сласти, что они доводятся ей троюродными братьями и внучатыми племянниками, как их неприятности моментально улетучивались, когда они проходили мимо церкви Святого Иосифа, как у них исчезала мигрень, когда Алиса им улыбалась. Ты думаешь, чековая книжка журнализма — это отточенная фраза, но подожди — и увидишь, как много личных рассказов о бенфилдских чудесах продадут газетам И погоди, ты узнаешь, сколько у семейства Пэджеттов окажется «близких» друзей, и все будет сдобрено интимными подробностями их частной жизни. Весь облик поселка изменится, Сью, как и его характер.

Она смотрела на него, впервые осознав коммерческий аспект загадочного события. Для человека, чья профессия — журнализм, она казалась удивительно наивной — или, возможно, духовно все слишком усложняла.

Фенну совершенно не хотелось и дальше развеивать ее иллюзии, но он продолжал, стремясь оправдать свои мотивы:

— Довольно скоро ты не сможешь подойти к церкви, чтобы тебя не забросали религиозным хламом. Всевозможные Мадонны… Мадонны с лампочкой внутри, куклы Синди-мадонны, четки, открытки, крестики, медальоны… Продолжи сама. Все будет на продажу.

— Церковь не допустит этого…

— Ха! Церковь примет, участие.

— Неправда!

— Неужели ты думаешь, что Католическая церковь с ее постоянной убылью последователей и всеобщим разочарованием среди верующих позволит себе упустить такой случай? Молодые священники уходят, некоторые женятся, женщины требуют позволения принять сан. Даже Ватикан критикуют за накопление огромных богатств и нежелание потратить их на помощь голодающим, неимущим, за то, что он не проклял со всей суровостью насилие в Северной Ирландии. Над Ватиканом открыто глумятся за его устаревшие взгляды на контролирование рождаемости и множество других, словно оторванных от сегодняшней действительности. Черт возьми, чтобы выжить, Церкви нужны чудеса!

Сью передернуло, и Фенн сдержал свой гнев.

— Посмотри, когда в восемьдесят первом году в Папу Иоанна Павла стреляли — шесть выстрелов, учти, старик нашпигован пулями, — миллионы католиков вернулись к своей вере. Даже неверующие ощутили скорбь. Когда он выжил, когда он чудесным образом выздоровел, все — все, кто не безумен или просто не явно злобен, — обрели новое почтение к папству. Миру напомнили о неизбежном триумфе добра. А теперь Церковь получила нечто еще более грандиозное: шесть исцелений, все при свидетелях, да еще, возможно, левитация и явление Богоматери. Этим невозможно не воспользоваться.

— Отец Хэган не позволит, чтобы на этом спекулировали.

— Над отцом Хэганом есть начальство. Я плохо знаю епископа Кейнса, главу епархии, но по той информации, что мне удалось собрать, можно догадаться, что он не лишен честолюбия. О да, среди церковных иерархов есть такие люди, ты сама знаешь. Очевидно, он уже запросил санкцию на приобретение луга рядом с церковью, и фермер, владеющий им, готов его продать. Кажется, недавно фермера постигло несчастье.

— В самом деле, лужайку, где Алису посетило видение, имеет смысл сделать частью церковной земли.

— Да, явный смысл. Когда лужайка станет собственностью церкви, там можно будет разместить паломников, которые скоро наводнят поселок. Держу пари, когда дело разрастется как снежный ком, епископ предпримет и другие шаги. Он уже назначил на завтра пресс-конференцию.

— Учитывая общественный интерес, в этом нет ничего удивительного.

— Что ж, подождем — и увидим, как он ее проведет. Насколько будет опровергать, насколько уклоняться от утверждений, а насколько разжигать интерес. Это о многом скажет.

— Ты пойдешь туда?

— А что, мне следует ее пропустить?

Сью вздохнула и откинулась в кресле, тыльной стороной руки вытирая лицо. Фенн встал и склонился над ней, ощущая возле паха ее колени.

— Извини за обличительную речь, малышка, но мне хотелось, чтобы ты поняла: я не единственный пассажир в этом особом вагоне.

Она приложила руку к его щеке.

— Я по-прежнему тебе не верю, Джерри.

Фенн застонал.

— Возможно, чудеса изменили нас, — сказала Сью. — В некоторых они выявили худшее, в некоторых — лучшее.

— Возможно, одни доверчивее других.

Ее рука застыла на его щеке.

— Что ты хочешь этим сказать?

Он пожал плечами.

— Возможно, некоторые захвачены феноменом, не имеющим под собой ничего таинственного.