Связь

Саша лежала спокойно и безмятежно. Спустя почти сутки в реанимации ее перевели в палату, но в сознание она не приходила. По лицу, шее и рукам расползались кровавые синяки, несколько пальцев на левой руке было сломано, но отек уже начал понемногу спадать. Майкл нежно взял ее за руку, снял обручальное кольцо с тонкого пальца и выбросил в урну с иглами от капельниц. Внутреннее свечение, исходившее от Саши, потухло. Устроившись поудобнее, он просидел рядом все следующие сутки в ожидании ее пробуждения.

– Как она? – Диана повторяла этот вопрос в сотый раз. Ей никогда не было столько дела до Саши, как сейчас. То, что сделал Мэтт, не укладывалось в голове сестры, и она несколько раз порывалась поговорить с Сашей, чтобы расспросить ее о том, что произошло. Вот и сегодня она вновь пыталась прорваться в ее палату, но Майк не без оснований перегородил ей проход больничного коридора.

– Она спит. Врачи ввели ее в медикаментозный сон, – Майк с ужасом вспомнил о том, как ему пришлось самому рассказать Саше о потере ребенка, когда она очнулась. Плач перешел в такую истерику, что успокаивать ее пришлось санитарам.

– Ты врешь? Чтобы я не поговорила с ней? Она должна рассказать правду, это не мог быть Мэтт! Она просто мстит ему! – излишняя эмоциональность и увлеченность сыграли с Дианой злую шутку. Она была настолько влюблена, что за розовой пеленой не могла рассмотреть истинное лицо своего избранника. Сколько бы Майк ни пытался объяснить ей происходящее, она не спешила поверить в его рассказ.

– Послушай себя! Она потеряла ребенка, он избил ее до полусмерти, а ты все еще его защищаешь? Только ты сейчас сама себя обманываешь! – Майкл говорил слишком громко, но глупое поведение сестры выводило его из себя. – Забудь про него, ведь его место в камере смертников! Он простой аферист и вряд ли любил хоть кого-то из вас.

Глаза Дианы уже заполнились слезами, когда Майк понял, что переборщил. Он постарался взять ее за руку, но сестра отстранилась от него, как от прокаженного, и спешно скрылась прочь, натыкаясь на проходящий ей навстречу персонал. Под неодобрительное цоканье какой-то случайной свидетельницы Майк вернулся в палату к Саше в ожидании ее следующего пробуждения.

Цвет Сашиной кожи уже не был таким серым, как прежде, а синяки на ее лице и теле из пунцовых понемногу начали становиться желтыми. Тонкие черты лица стали еще острее, а впалые щеки делали скулы еще выразительнее. Бледные губы покрывала тонкая потрескавшаяся корка сухой кожи, а длинные густые ресницы слипались от непроизвольно выступавших слез. От внешних уголков глаз и до линии волос над ушами все те же слезы проложили белесые тропы, и при появлении каждой новой слезинки на секунду Саша замирала в самом конце глубокого вдоха. Минуту за минутой, час за часом, под монотонные звуки мониторов Майкл наблюдал за тем, как тело Саши старается справиться с тем, с чем не могло смириться сознание, когда вскоре она вновь очнулась. Опасаясь нового приступа, медперсонал еще вчера привязал Сашины руки, чтобы она не вырвала капельницу, как в прошлый раз. Саша застонала, и Майк придвинулся ближе к койке, заключая ее холодную ладонь в свои руки. По слезной тропинке покатились одна за другой одинаковые капли.

– Я хочу, чтобы ты ушел, – чуть приоткрыв глаза, Саша поймала свое искаженное отражение в хромированных деталях больничной койки и стойки капельницы. Ей захотелось прикоснуться к животу, но она не смогла поднять связанную руку. – Тебя ждут дома, а мне сейчас не хочется никого видеть, – сухая кожа на нижней губе треснула, высвободив маленькую каплю крови. Сашин голос был тихим и хриплым.

Майк медлил с ответом, пытаясь подобрать слова, которые могли бы убедить ее изменить решение, но в голову ничего не шло, и он лишь чуть сильнее сжал ее руку.

– Я никуда не тороплюсь, – наконец сказал он.

– Думаешь, ей приятно, что ты сейчас со мной? – «вот черт». Майкл решил, что Саша могла слышать их с Дианой перепалку в коридоре, тогда ее реакция на его присутствие становилась вполне понятной: если своей речью он довел до слез сестру, вероятно, что и для Саши его слова воспринимались болезненно, не говоря уже о том, что наговорила сама сестра.

– Это неважно. Она знает, как много ты для меня значишь, и все поймет.

– Думаешь? – Саша приоткрыла глаза, которые застилала пелена слез, и опустила взгляд туда, где ее онемевшую ладонь согревали руки Майкла. – Почему нет кольца?

– Я снял. Решил, что так будет лучше.

– Я хочу побыть одна, пожалуйста, уйди, – Сашин тон был холодным и безэмоциональным. – Развяжи мне руки или вызови медсестру.

Майк нехотя отпустил ее ладонь и освободил Сашу от пут, после чего она машинально потянулась к опавшему животу, и с новой силой из глаз хлынули слезные реки. Майк дождался медперсонал и вышел из палаты, в очередной раз не зная, верно ли поступает, подчиняясь ее словам.

– Мистер Гиллит, Вам сюда нельзя, – медсестра остановила его, когда Майк на следующий день вернулся в больницу. – Мисс Хост ограничила число посетителей.

– Конкретно меня?