Связь без брака – 2. Время олимпийских рекордов

– Товарищ Петров, – я посмотрел ему в глаза, подойдя вплотную, поскольку понял, что в покое он меня не оставит, а это значило, что, поскольку Ане я обещал ничего не рассказывать, нужно, чтобы он до всего докопался сам, ещё и при этом не доставал дочь расспросами, – а давайте поиграем с вами в игру «Проведи расследование»?

– Что? – он осёкся, не понимая меня. – Какую игру, что ты несёшь?!

– Простая такая игра, – я пожал плечами, – вы выключите роль отца у себя в голове, включите роль сотрудника органов государственной безопасности и проведёте расследование в МИДе на тему: «О чём молчат молоденькие, симпатичные сотрудницы, работающие там не больше пяти лет». Как его закончите, снова включите роль отца, и мы вернёмся к этому разговору, а пока простите, если вы не хотите меня арестовать, мне нужно тренироваться.

Он с недоумением посмотрел на меня, но ничего не сказал, а поднялся и пошёл на выход со стадиона, охрана последовала за ним.

***

Время до начала сезона бежало неумолимо, и я отказался от всего, что не касалось тренировок. Хотя товарищ Белый часто появлялся и намекал, что пора бы начать романтические ухаживания за Анной Константиновной, как это было указано в спущенном сверху плане. А я ему говорил, что это подождёт, нужно сначала подготовиться к соревнованиям, с Аней я смогу начать встречаться только после окончания сезона. Мы с ней с того самого дня и не виделись больше, она мне не звонила, а я, уйдя с головой в тренировки, не хотел навязываться.

И да, этот идиотский план «расставание с женихом из КГБ» утвердили на самом верху, поскольку в Америке только что кипятком не писали от советской пары, попавшей на страницы всех их газет. Как мне говорил товарищ Белый, развернулись целые баталии в обсуждениях, уместно ли было прийти на великосветский приём в том, в чём пришёл я. Были противники этого, говоря, что это «ту мач», но имелись и защитники, которых оказалось большинство, особенно среди молодёжи, поскольку они правильно угадали, что это стиль Лиги большого плюща, а точнее, скопированный с покойного президента, которого любила вся Америка. Журналисты даже обратились к вдове Джона Кеннеди – Жаклин, чтобы она посмотрела мои фотографии и оценила их. Женщина подтвердила, что да, муж любил так одеваться, на светские приёмы в том числе, и особо это раньше никого не волновало. Ещё она подметила, что если бы этот советский парень был один, она бы ещё выразила сомнения в его стиле, но в присутствии рядом красивой девушки в вечернем платье явно от хорошего дизайнера мой стиль должен только подчёркивать – «да, я знал, что нужно надеть фрак, но я спортсмен, поэтому оденусь как удобно мне, но, чтобы не смущать вас, смотрите, сколько времени мы потратили на мою спутницу».

Закончив разборы со мной, критиканы переключились на Аню, некоторые пытались высмеять её неумение носить подобные платья или принять помощь кавалера по разделке лобстера, но и тут восторженная часть публики стала защищать уже её, говоря, что такой красавице позволено вообще всё. Особый шарм всё обрело, когда стали обсуждать, почему мы не вместе, а просто друзья, ведь на фотографиях явно тепло друг к другу относимся. Лучше бы мы сошлись и были такой красивой парой и в жизни, чем она сейчас живёт с агентом ужасного КГБ.

Всё это, сочно смакуя подробности, приносил мне комитетчик, радуясь словно ребёнок. Он также по секрету сказал, что звонили даже из ЦК, поинтересовавшись, почему это целую неделю в Америке обсуждают только двух советских граждан? У них там совсем, что ли, пообсуждать нечего? Когда было доложено, что это ведётся операция КГБ по созданию положительного облика советского гражданина на Западе, оттуда тут же в приказном порядке было сказано операцию продолжать! Пару соединить на время, пока вся эта говорильня в американских газетах не утихнет! Ну и, конечно, получив высочайшее дозволение, тут же задействованные механизмы пришли в движение, на нас завели отдельную папку, стали выделяться люди и, главное, деньги, и всё это подписывалось с грифом «срочно», «секретно». Поэтому товарищ Белый уже даже не намекал, а требовал ото всех отрабатывать зарплату и показывать американцам результаты нашей совместной работы, пока эта тема не сошла на нет, отодвинутая другими новостями.

Поняв, что он от меня не отстанет, я спросил его, что он собрался делать? На что комитетчик, загадочно улыбаясь, ответил, что всё, что мне будет нужно, – это просто подыграть и не говорить ничего Анне Константиновне. Подробности выдавать отказался, сказал, что для журналистов лучше показать естественную реакцию. У меня почему-то от этих слов ёкнуло в желудке.

***

До старта чемпионата Европы в Киеве оставалась неделя, я паковал немногочисленные вещи, намекая Сергею Ильичу, что пора заменить форму и обувь, в которых я выступаю, поскольку после последнего чемпионата они весьма поизносились.