Связь сердец. Том 1. Случайные люди

Тайти был в полной растерянности. Он хотел что-то ответить, но это «что-то» не обнаруживалось. Оно, наверное, было где-то, но скрывалось за завесой тумана.

– Очевидно, «самопожертвовательный олух» – самое подходящее для тебя описание. Почему ты не думаешь о себе так же, как обо всех остальных? Почему ты считаешь себя особенным? Нет, не в том смысле, что ты выше всех. Наоборот, ты считаешь себя ниже всех. Ты наверняка думаешь, что даже если тебя убьют, но только тебя одного, то это нормально. Все, что относится к тебе самому, для тебя неважно – этого я совершенно не понимаю. По-моему, это отвратительно.

Распаляясь все больше, Инаба решительно вонзала в Тайти клинки своих слов.

– Почему ты любишь про-рестлинг? – внезапно сменив тему, спросила она.

Атака была внезапна, зато касалась любимой темы Тайти. Слова мгновенно взорвались во рту и полетели наружу.

– Если понятными словами, то это «эстетика терпения». Про-рестлинг – это шоу, которое идет по сценарию, поэтому противники там борются между собой не всерьез. Вместо этого они сражаются со зрителями за то, чтобы очаровать их. Про-рестлинг – это не только о том, кто из противников применит более крутой прием. По-настоящему важно то, что они эти приемы «терпят». Искусство очаровать зрителей своим терпением поднимает поединки на новый уровень. Умение терпеть крутые приемы и создало про-рестлинг как таковой. Особенно мне нравятся игроки, которые всем проигрывают, их называют джобберами; если говорить о том, как они проигрывают…

– Все, заткнулся, рестломаньяк чертов, – даже не пытаясь скрыть отвращения, оборвала его Инаба.

– Но, но ты сама спросила…

– Никто не требовал настолько детального объяснения, рестломаньяк чертов, – выплюнула Инаба. Градус отвращения в ее голосе, похоже, еще вырос.

– Т-ты меня уже второй раз обозвала чертовым рестломаньяком…

– Так или иначе, хотела я сказать вот что: в твоем случае «эстетика терпения» превращается в «эстетику самопожертвования».

– Инаба, это же совсем другое. «Эстетика терпения» – это…

– Не пойми меня неправильно. Я говорю сейчас не о про-рестлинге. А только о твоем случае.

– И в моем случае тоже другое…

Тайти не смог ответить с уверенностью – то ли из-за давящей ауры, которая исходила от Инабы, то ли из-за того, что ее слова попали в цель.

– Пф, ну-ну.

Видимо, удовлетворившись тем, что она высказала все, что хотела, Инаба сделала передышку. Опустила взгляд, подхватила щипцами пачку из-под печенья и кинула в свой мусорный мешок.

В отличие от Инабы, которая уже какое-то время исправно собирала мусор, у Тайти мешок оставался пуст.

– Возвращаясь к нашим баранам… Тебе ведь нравится Иори, да?

– Буаа?! – от неожиданности вырвалось у Тайти.

– В последнее время ты слишком остро на все реагируешь. Раньше ты был более замкнутым, – и Инаба рассмеялась. Она явно получила ту реакцию, которую ожидала, и теперь радовалась.

– Мне просто приходится реагировать! И потом, к каким именно баранам ты вернулась? Ты раньше ни на какую такую тему не говорила.

– Речь о том, чтобы ты не упустил Иори, а то ее заберет Фудзисима.

– Да о чем ты? Как будто у нас соревнование какое-то – не понимаю. …И, кстати, насчет того, что я не должен упустить Нагасэ, это само по себе странно.

– Ты ведь понимаешь? Из пяти членов КрИКа Иори самая хрупкая и беззащитная. Других настолько нестабильных я в жизни не видела.

В памяти Тайти всплыл его разговор с Нагасэ, когда она была в [теле Аоки]. За очень короткое время Нагасэ успела побывать совсем разной. Стоит ли это называть просто «множеством лиц» или же «нестабильностью»?

– И такие хрупкие девушки как раз в твоем вкусе, верно? Ты ведь просто не можешь без того, чтобы стать для кого-то стеной, самому получить все раны, но ее защитить. Иначе ты можешь просто сломаться. Это у тебя, самопожертвовательного олуха, главный талант.

– …Не решай все за других, Инаба. Я о таком даже не думал.

Инаба, конечно, умно все расписала, однако лучше всех понимал его, Тайти, конечно же, он сам. И он не припоминал, чтобы разрешал Инабе делать все, что подскажет ей воображение.

– Ну не знаю… – пробормотала Инаба и крутанула в руке мусорные щипцы. – В твоем случае многое просто не осознано. Поэтому все и плохо. И потом, должна тебе сказать… ты тоже нравишься Иори.

– Не, этого не может быть, – спокойным тоном ответил Тайти.

– Пф, скучная реакция. Второй раз, похоже, переплюнул первый.

Эта зараза повсюду устанавливает барьеры непонимания.

– Ты прямо столько знаешь? По-моему, Инаба, ты просто выдумываешь.

– Прошу прощения, но я всегда говорю только то, чему у меня есть доказательства. Иори очень нужно что-то, на что она могла бы опереться. Что-то, что доказало бы ей самой, что она существует, что бы ни случилось. По-моему, Тайти, для тебя с твоим отвратительным желанием служить другим это как раз то, что надо. Две кривые вещи друг другу отлично подходят, не так ли?

Это были жестокие слова.

– Ну, это ты здорово преувеличила…

– И потом, когда вы с Иори вместе, вы веселее всего.

Бесцеремонно выстрелив этими словами, она почему-то отвела глаза.

– Вот… как?