Связанная с Богом войны (ЛП)

— Где мы? — спросила я, с любопытством наблюдая, как вокруг нас столпилось еще больше людей.

— Сюда уходят мертвые, когда у них больше нет тел, к которым можно было бы привязаться. Мы находимся между всеми паутинами. Между жизнью и смертью, — Солат пожал плечами. — И все мы ждем.

— Ждем? — повторила я.

— Ждем, когда Бог смерти вернется на свой трон.

Я кивнула.

— Могу я подождать с вами, ребята?

— Конечно.

Теперь мы сидели вместе. Мне пришло в голову, что, если у меня не осталось тела, к которому я могла бы привязаться, я сгорела. Интересно, остановили ли мы войну в Ишреме? Спасли ли жизни простых людей? Так или иначе, это уже не имело значения. Смерть была не так уж и плоха. Просто немного странной и… бла-бла-бла.

Прошло какое-то время. С Солатом и Витаром здесь было не так уж одиноко. Иногда мы разговаривали, но по большей части восхищались тем, как сидим в тумане и ждем. Вскоре где-то вдалеке вспыхнул свет, словно фейерверк, поднимающийся в небо.

— Что это? — спросила я, указав на зарево.

— Один из Богов вернулся в Эфир, — пояснил Солат. — Красиво, не правда ли?

Я кивнула, думая об Ароне.

— А звезда Арона была красивой?

— Идеальной.

И это сделало меня счастливой.

***

Было трудно определить, как долго я просидела здесь со своими друзьями. Серый цвет был… бесконечен. Не было голода, не было необходимости есть или спать, не было ничего, что могло бы прервать бесконечно тянущиеся часы. Я не чувствовала скуки… я вообще ничего не чувствовала. Я просто… ждала.

Затем в какой-то момент — или много дней спустя — в море серых духов, бродящих в тумане, появился большой мужчина. Он был одет в длинный черный плащ с тяжелым капюшоном и направлялся к нам.

— Может, нам пора бежать? — спросила я у Витара и Солата, хоть и не ощущала особого волнения. Смерть меняла людей. Когда я не получила ответ, то оглянулась. Они ушли.

Все ушли.

Что ж, как я поняла, это и был мой ответ.

Я вскочила на свои призрачные ноги, но мужчина уже стоял передо мной. Он снял капюшон.

Должно быть, это и был Бог смерти. Мертвенно-бледная кожа, черные, словно ночь, волосы, темные брови и большой нос. Его внешность могла бы быть потрясающей, если бы не облако толстых, полупрозрачных волн, которые каким-то образом искажали резкость его черт и делали более расплывчатой линию губ. А еще у него не было глаза.

Зеленого глаза.

— Я знаю тебя, — пораженно пробормотала я. Неожиданно меня пронзило удивление. Первая настоящая, честная эмоция, которую я испытала с тех пор, как умерла. И это было… приятно. — Ты ведь Рагос, не так ли? Бог мертвых? Первоначальный владелец левого глаза Арона?

Он протянул руку и прикоснулся к моему подбородку, но его ладонь не прошла сквозь меня. Ха. Рагос поднял мое лицо, изучая.

— А ты, значит, Феатина, — его голос был глубоким и тягучим, словно густой шоколад.

— Нееет, меня зовут Фейт, — исправила я.

— Мне было любопытно узнать, чем ты так не похожа на других. Теперь я понял разницу. Ты ведь не боишься нас, правда? — он продолжал рассматривать меня. — Не боишься оскорбить Богов.

Я пожала плечами.

— Вы не мои Боги.

— Так и есть, — он улыбнулся и протянул мне руку. — Тем не менее ты принадлежишь мне.

Я замешкала.

— Очень мило с твоей стороны, конечно, но я уверена, что принадлежу Арону.

Улыбка Рагоса стала шире, будто мой ответ его позабавил.

— Ваша связь была разорвана смертью, Феатина. Ты мертва, значит, принадлежишь мне. Пойдем. Мне нужно кое-что тебе показать.

Я подошла к нему, но не стала брать за ладонь, из-за чего Рагос рассмеялся. Я скрестила руки на груди, но когда он зашагал вперед, поспешила его нагнать, чтобы не отставать.

— А мои друзья могут пойти с нами?

— Нет, они останутся на Поле Забытых, пока их не призовет нужный Бог. Все зависит от того, кому отданы их сердца.

На мгновение я задумалась, не остаться ли мне с Витаром и Солатом, но в моей голове крутилось слишком много вопросов к этому парню, Рагосу. Поэтому я бежала за ним, пока он пробирался сквозь туман.

— Итак, ты вернулся на свой трон? Какой аспект победил? То есть, какой из Рагосов?

Он посмотрел на меня.

— Разве это имеет значение?

— А разве нет? Просто Верховный отец так заморочился, чтобы разделить ваши личности, что будет выглядеть странно, если вы все забудете по возвращению домой. Вот, например, мой Арон. Я уверена, что не могу представить его без высокомерия. Это часть его личности, понимаешь? К тому же высокомерие не так уж и плохо. Его просто стоило направить в нужное русло. Арон хороший парень, — я старалась не смотреть на шрам над отсутствующим глазом Рагоса. — Ну, временами хороший.

— Мм. Ты так много болтаешь. Я не привык, чтобы мертвые столько говорили.

— Потому что они боятся тебя?

Он кивнул.

— Если они будут противиться мне, то я могу отправить их на вечные муки в ужасные места.

Это была угроза?