Связанная серой (ЛП)

Барнс поджала губы.

— Хорошо, — она принялась застёгивать обратно пуговицы пиджака. — Я не стану распространять подозрения относительно характера смерти детектива Брауна, пока у нас не будет доказательств. У вас двоих есть право вести расследование... но я не хочу, чтобы кому-то стало известно либо о Брауне, либо о том, что я позволяю стажёру работать без надлежащего надзора. Это чрезвычайные обстоятельства. Если пойдут слухи о том, что могло случиться на самом деле, это навредит нам всем. Нам меньше всего нужно ещё сильнее испортить отношения между полицией и сверхами или вызвать неприязнь общественности.

Она глянула на меня.

— И это молчание также должно распространяться на твоё... воскрешение. Я не понимаю, что с тобой случилось или что ты такое, но я усиленно советую тебе пока что оставить всё при себе.

— Согласна, — я показала большим пальцем на номер Тони. — Отправьте его к доктору Хоуз в «Фитцуильям Мэнор». Она знает, что делать. Ей можно доверять, — я посмотрела на часы. — Мы не знаем, как долго он был мёртв, но если он очнётся, как и я, это случится уже скоро.

— Принято к сведению, — она приподняла подбородок. — Тони Браун был одним из нас. Найдите ублюдка, который это сделал.

Лукас кивнул.

— Можете на это рассчитывать.

Глава 15

Мы с Лукасом направились к парковке ДиВейна.

— Вот, — сказал он, бросая мне что-то.

Я поймала предмет и посмотрела на него. Ключи от машины. Я резко вскинула голову.

— Это что?

— Это от Таллулы, — он неторопливо подошёл к колонне, из которой до сих пор торчал мой арбалетный болт, протянул руку и выдернул его так, будто убирал нож из масла.

— Где ты... — я хмуро уставилась на ключ. — Ты забрал его из номера Тони?

Он пожал плечами.

— Ему-то уже не нужно.

— Я же сказала тебе ничего не трогать. Я думала, мы спускаемся сюда, потому что у тебя тут припаркована своя машина.

— Припаркована, — невозмутимо сказал он. — Но Таллула лучше.

— Таллула странно пахнет, — пробормотала я.

Лукас замер и наградил меня долгим взглядом.

— Что? — спросила я.

— Что именно ты чуешь?

— Тони сказал, что это смесь вербены и волчьего аконита, но я ещё улавливаю пачули.

Лукас несколько мгновений обдумывал мои слова, затем передал мне болт с серебряным наконечником.

— Осторожнее с этим, — сказал он и пошёл дальше.

— Подожди, — я нагнала его. — А почему этот запах так важен?

Он сунул руки в карманы.

— Тони тебе сказал, почему машина так пахнет?

— Да не то чтобы. Но запах тот же, что и в здании Отряда Сверхов.

— Действительно.

Начиная раздражаться, я пихнула его.

— Ну и?

— Ну и что?

— Запах. Почему это важно?

— Я не уверен, что ты реально хочешь знать ответ, Д'Артаньян.

Я заскрежетала зубами.

— Скажи мне.

— Количество трав, сжигаемых для запаха, чрезвычайно мало. Намного меньше, чем может уловить человеческий нос.

— Фигня полная. Когда я первый раз вошла в Отряд Сверхов, запах был таким сильным, что у меня заслезились глаза.

Он бросил на меня взгляд искоса.

— Я же говорил, что ответ тебе не понравится.

— Хочешь сказать, раз я улавливаю этот запах, я сверх, — бесстрастно произнесла я.

— По сути да. Ты не вампир и не оборотень. Ты явно не гремлин и не пикси. Ты, Д'Артаньян, нечто новое.

Кожу на моём затылке стало неприятно покалывать. Я не могла притворяться, будто для меня это новости; нормальные люди не просыпаются во вспышке пламени через двенадцать часов после перерезания горла. И я ведь даже не говорила Лукасу про пламя.

— В теории, — продолжал он, — Браун использовал травы, чтобы вычислить сверхов, скрывающих свою сущность. Это техника, которую Отряд Сверхов применял десятилетиями.

— А на практике?

— Может, привычка. Но это наверняка для туристов.

Я нахмурилась.

— Чтобы произвести впечатление?

Лукас рассмеялся.

— Нет. Чтобы отпугнуть всех тех идиотов, которые приходят к ним на порог, убеждённые, что они сами — сверхи. Люди, которые прошли мимо вампира на улице и думают, что их обратили, потому что они подышали одним воздухом. Или люди, которые считают себя оборотнями, потому что им нравится недожаренный стейк, — он широко улыбнулся. — Люди куда безумнее любых сверхов. И если они не чуют травы, то они не сверхи, и неважно, сколько мяса с кровью они сожрали.

— Я вегетарианка, — надменно сообщила я, будто из-за этого я никак не могла быть сверхъестественным существом.

Лукас глянул на меня, всё ещё забавляясь.

— Ну молодец.

Мы дошли до Таллулы. Я изо всех сил постаралась заново закрепить чёрный полиэтилен сзади, затем села на водительское место. Лукас буквально согнулся в три погибели, чтобы поместиться рядом со мной. Я слегка хихикнула, видя его дискомфорт.

— Я думала, Таллула лучше твоей машины. Что же ты водишь? Детскую машинку-толокар?

— Я не настолько эгоистичный ублюдок, — ответил Лукас, продолжая ёрзать. — Вождение Таллулы делает тебя автоматически узнаваемой для любых сверхов. Это означает, что тебя не будут воспринимать как туристку и отнесутся серьёзнее.

— Как к Тони?

Лукас не ответил.