Связанные честью

Он говорил холодно и жестоко. Я поцеловала его татуировку, желая снова изгнать эту его часть. Руки вокруг меня сжались.

— Единственным человеком, который мог бы научить меня быть нежным, была моя мать. — Я затаила дыхание. Он расскажет мне о ней сейчас? — Но она покончила с собой, когда мне было девять.

— Мне очень жаль.

Мне хотелось спросить, что произошло, но не хотелось принуждать его и заставлять прятаться за холодной маской. Вместо этого я коснулась ладонью его щеки. Он выглядел испуганным из-за этого жеста, но не отстранился. Я облизала губу, пытаясь унять любопытство.

— Все еще больно? — спросил он вдруг.

Я не сразу поняла, о чем он говорил. Лука провел рукой по моему животу.

— Да, но разговоры помогают.

— Как это может помочь?

— Это меня отвлекает. — Я собрала свое мужество. — Можешь рассказать больше о своей матери?

— Мой отец бил ее. Он ее изнасиловал. Я был маленький, но понимал, что происходит. Она больше не могла выносить моего отца, поэтому решила наглотаться таблеток и порезать себе запястья.

— Она не должна была оставлять тебя и Маттео одних.

— Я нашел ее.

Я вздрогнула и уставилась на него.

— Ты нашел свою мать после того, как она порезала себе запястья?

— Если быть точным, это было первое тело, которое я увидел. Конечно, не последнее. — Он пожал плечами, будто это не имело значения. — Пол был покрыт ее кровью, я поскользнулся на нем и упал. Моя одежда была пропитана ее кровью.

Его голос был спокойным и отстраненным:

— Я выбежал из ванной, крича и плача. Мой отец нашел меня и ударил. Сказал мне быть мужчиной и привести себя в порядок. Я так и сделал. Больше я никогда не плакал.

— Это ужасно. Ты, должно быть, был напуган. Ты был всего лишь мальчиком.

Он молчал.

— Из-за этого я стал жёстким. В какой-то момент каждый мальчик должен потерять свою невинность. Мафия не место для слабых.

Я это знала, видела, как отец воспитывал Фабио последние несколько лет. И это всегда разбивало мне сердце, когда младший брат должен был вести себя как мужчина, а не как мальчик, которым он был.

— Эмоции - это не слабость.

— Так и есть. Враги всегда ищут, где могут причинить тебе больше всего боли.

— И куда бы направилась Братва, если бы хотела причинить тебе боль?

Лука погасил свет.

— Они никогда не узнают.

Это был не тот ответ, на который я надеялась, но слишком устала, чтобы думать. Вместо этого я закрыла глаза и позволила сну забрать себя.

ГЛАВА 14

При посещении туалета жжение было адским, да и ходить было не очень комфортно. Я вздрогнула, когда возвращалась в спальню, где Лука лежал, приподняв голову на руке. Он наблюдал за мной.

— Болит?

Я кивнула, краснея.

— Да. Прости.

— Почему ты извиняешься?

Я легла рядом с ним.

— Я думала, что тебе захочется сделать это снова, но я не думаю, что смогу.

Лука провел кончиками пальцев по моим ребрам.

— Я знаю. Я и не ждал, что ты будешь готова так скоро. — Он погладил мой живот, затем медленно двинулся немного ниже.

— Я могу облизать тебя, если ты к этому готова.

Мое нутро напряглось, и я действительно хотела сказать «да».

— Не уверена, что это хорошая идея.

Лука кивнул и откинулся на подушках. Одеяло собралось вокруг его бедер, обнажая мускулистое тело и шрамы на нем.

Придвинувшись поближе, я приподнялась над ним. Я исследовала шрамы Луки, задавшись вопросом, какие истории скрываются за каждым из них. Я хотела знать их все, хотела собрать из них Луку, шрам за шрамом, как паззл. Откуда у него длинный шрам на плече и пулевое ранение ниже ребер? Лука проводил свое собственное исследование, блуждая глазами по моей груди и лицу. Он провел большим пальцем по моим соскам.

— Твоя грудь чертовски совершенна. — Его прикосновение было скорее собственническим, чем сексуальным, но оно все равно отдалось у меня прямо между ног.

Пытаясь отвлечься, я задержалась кончиками пальцев на самом бледном шраме на его прессе:

— Откуда у тебя этот шрам?

— Мне было одиннадцать. — Мои глаза распахнулись. Я была вполне уверенна, куда заведет эта история. — Семья не была столь сплоченной, как сейчас. Несколько мужчин думали, что смогут захватить власть, убив моего отца и его сыновей. Была середина ночи, когда я услышал крик и стрельбу. Прежде чем я успел встать с кровати, в комнату вошёл мужчина и направил оружие на меня. Я знал, что умру, когда смотрел в дуло. Но не испугался так, как того ожидал. Он убил бы меня, если бы Маттео не напрыгнул на него сзади, когда тот нажал на курок. Пуля прошла намного ниже, чем предполагалось, и попала мне в живот. Это было блядски больно. Я закричал и, вероятно, упал бы в обморок, если бы мужчина не повернулся к Маттео, чтобы убить его. У меня была пушка в ящике тумбочки, я достал ее и пустил пулю в голову мужику, прежде чем он мог убить Маттео.

— Это было твое первое убийство, да? — прошептала я.

Глаза Луки, которые были потеряны в другом времени, сосредоточились на мне.

— Да. Первое из многих.

— Когда ты убил снова?