Связанные долгом

— Но зачем? — спросила я. — Ты вряд ли сможешь нарисоваться в офисе у Данте и сообщить ему, что воскрес. Ты нарушил свою клятву, покинув Синдикат, предал их. Они не поприветствуют тебя с распростертыми объятиями.

Антонио мрачно кивнул.

— Я понимаю. Ты думаешь, я не знаю этого?

И тут меня осенило.

— Ты хочешь, чтобы я поговорила с Данте, попросив простить тебя, чтобы я придумала какую-то безумную ложь, которая спасет твою жизнь?

Я понятия не имела, что такого я должна была бы сделать или сказать, что остановило бы Данте от того, чтобы пустить пулю в голову Антонио. Он нарушил главное правило мафии: ты не можешь просто уйти из Синдиката — это на всю жизнь.

Антонио схватил меня за плечо, глядя с мольбой в глазах.

— Если бы мог изменить то, что натворил, я не оставил бы тебя вдовой. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, Вэл, верно?

Я медленно выдохнула.

— Я знаю, Антонио. Ты много раз говорил мне, что любил меня, как сестру.

Антонио приблизился ко мне.

— Возможно, я смог бы любить тебя больше, чем так. Может, если мы попробуем еще раз, у нас получится нечто большее, чем фальшивая супружеская пара.

— О чем ты говоришь?

— Я хочу вернуться к моей старой жизни, к тебе. На этот раз я хочу попробовать по-настоящему.

Я была сбита с толку сильнее, чем когда-либо за всю свою жизнь.

— Антонио, у тебя есть Фрэнк. Как же он? Ты гей.

— Я знаю, — ответил он и отвел глаза. — Но ты могла бы стать исключением. Фрэнк не будет возражать, если я стану тебе мужем. Он не против делиться.

Я моргнула, едва не рассмеявшись.

— Ты хочешь что... любовный треугольник? — Я даже не могла подобрать для этого названия. Предложенное было слишком нелепо, чтобы даже задуматься об этом.

Антонио одарил меня самой милой улыбкой. Той самой, что возвращала воспоминания о нашей совместной юности, той, что раньше позволяла ему манипулировать мной бесчисленное количество раз.

— Теперь я замужем за Данте. Ты уже не мой муж. Тебя объявили умершим.

— Но ты не можешь быть замужем за Данте, если я не умер, поэтому наш брак по-прежнему действителен.

— Ты же понимаешь, что Данте вряд ли согласится с твоим безумным предложением, верно? — спросила я. Это был сюрреализм. Может, разговора нет, и я сплю или мечтаю?

— Да. Он не допустит этого и убьет меня, если узнает, что я жив. Вот почему мне нужна твоя помощь.

Мои кости налились свинцом от страха.

— Какого рода помощь?

— Я знаю, что ты не хотела выходить за Данте. Он всегда был холодным ублюдком. Ты не можешь стать с ним счастливой.

— Антонио, — сказал я умоляюще. — Выкладывай.

— Когда я решил вернуться в Чикаго, то связался с несколькими моими бывшими друзьями, которым не сильно нравится то, как Кавалларо управляют Синдикатом, особенно Данте с его новыми правилами. Я сказал им, что подделал свою смерть, потому что меня достало служить под руководством Кавалларо. Они приветствовали меня с распростертыми объятиями. Они хотят перемен так же сильно, как и я. Данте стал Капо недавно. Это идеальный момент, чтобы устроить переворот.

Я сглотнула, страшась услышать, к чему он клонит.

— Кто эти друзья?

Антонио покачал головой.

— Я не могу тебе сказать, но они желают Синдикату только добра. Как только они придут к власти, я смогу благополучно вернуться и снова стать частью Синдиката.

— Ты рассказал им, что ты гей?

— Пока нет, но со временем расскажу.

— Они не примут тебя.

— Я буду беспокоиться об этом, когда придет время. Главное, что я снова смогу жить в Чикаго, вернусь к тебе.

— Что тебе нужно, чтобы я сделала? — тихо спросила я.

— Для нас слишком рискованно напасть на Данте открыто. Мы не хотим явной войны. Как только Данте перестанет быть помехой на нашем пути, все встанет на свои места. От старика Фиоре Кавалларо будет легче избавиться, как только его сын погибнет. Но ты нужна нам для нашего плана. — Антонио вытащил из кармана небольшой флакон, оглянулся в проход, но мы были единственными посетителями, кроме пожилой женщины у прилавка, беседующей с аптекарем. Он протянул мне флакон. — Ты единственная, кому я достаточно доверяю, чтобы просить об этом, и у кого есть прямой доступ к Данте.

— Что это? — прошептала я, хотя уже знала ответ.

— Это яд, Вэл. Все, что тебе нужно сделать, это подлить его в напиток Данте, и ты избавишься от него.

Я попятилась, но Антонио удержал меня. Мой желудок скрутило.

— Ты хочешь, чтобы я убила своего мужа?

— Я твой муж, Вэл. — Антонио схватил меня за руку и притянул к себе с просящим выражением лица.

— Он любит тебя так, как я? Он вообще о тебе заботится? Мы знаем друг друга всю жизнь.

Я не могла дышать. Я пыталась найти в глазах Антонио признак того, что он шутит, но не находила. Он протянул флакон.

— Возьми его.

Я схватила флакон и взглянула на бесцветную жидкость.

— Он не заметит. Яд без вкуса и запаха, не переживай.

Я все еще не убрала пузырек в карман. Мне казалось, что я не могу пошевелить ни одним мускулом.

— Он быстро действует. Это мышечный релаксант. Он просто останавливает работу легких и сердца. Быстрее, чем он заслуживает.