Связанные искушением

— Нет. Это все, чего я когда-либо хотел, — сказал Ромеро. Его пальцы бегали вверх и вниз по моему предплечью очень отвлекающим образом, но я не была уверена, что он вообще осознавал, что делает. — Я знал Луку и Маттео задолго до того, как меня призвали. Я всегда смотрел на Луку снизу вверх, потому что он был старше и сильнее медведя, а мы с Маттео всегда попадали в неприятности вместе.

— Держу пари, Маттео попал в беду, и тебе пришлось спасать его задницу.

Ромеро рассмеялся.

— Да. Когда Лука стал настоящим человеком и когда я услышал историю о том, как он убил своего первого человека в одиннадцать лет, я хотел быть похожим на него.

— Тебе тогда было всего восемь. Разве ты не должны был играть с машинками вместо этого?

— Я всегда знал, что хочу стать членом семьи. Я хотел быть их лучшим бойцом. Я часто практиковался с Маттео, а поначалу даже с Лукой. Они вытерли землю вместе со мной. Но я быстро учился, и, когда через несколько лет меня приняли в армию, лишь немногие могли со мной справиться в драке на ножах, и со временем я стал только лучше. Я много работал.

Я видела, что он гордится своими достижениями.

— Чего хотела твоя семья? Они пытались держать тебя подальше от толпы?

— Мой отец не хотел меня в своей жизни. Как сборщику долгов, ему приходилось делать много ужасных вещей. Но он и моя мать доверяли мне решить самому.

Каково это, когда люди доверяют тебе принимать собственные решения?

— Эта жизнь делает тебя счастливым? — тихо спросила я. Иногда мне хотелось, чтобы было простое определение того, что делает меня счастливой.

— Иногда, но никто не может быть всегда счастлив. — с минуту он молчал. — Что делает тебя счастливой?

— Понятия не имею. Это, но я знаю, что это мимолетно.

Грудь Ромеро поднималась и опускалась под моей щекой, пока я не убедилась, что он заснул.

— Счастье часто бывает таким. Это не значит, что ты не можешь наслаждаться этим, пока оно длится.

* * *

В глубине души я знала, что должна остановить это безумие. Если нас поймают, наши жизни будут разрушены. Но я не могла. Всякий раз, когда я была рядом с Ромеро, горе, которое так тяжело давило на меня в последние несколько недель, казалось вполне терпимым. Все казалось легче и обнадеживающе.

Я осторожно открыла дверь. Как обычно, свет не горел, но шторы не были задернуты, поэтому лунный свет освещал контуры мебели и указывал мне путь к кровати. Я бесшумно закрыла дверь и на цыпочках пересекла комнату. Ромеро не спал. Я чувствовала, как его глаза следят за мной, когда я скользнула под одеяло. Он лежал на спине, закинув руки за голову. Я не могла разглядеть выражение его лица. Он ждал, когда я положу голову ему на грудь, чтобы обнять меня. Он никогда не делал первого шага, но сегодня я не просто хотела заснуть рядом с ним. Я не совсем понимала, чего хочу, но определенно чего-то большего. Я была рада темноте, когда встала на колени и оседлала его бедра.

Ромеро напрягся подо мной и сел, положив ладони мне на лопатки.

— Что ты делаешь? — пробормотал он таким тоном, какого я никогда раньше не слышала.

— Я не знаю, — прошептала я, прежде чем слегка коснуться его губ своими. Я не была уверена, какой реакции я ожидала, определенно не той, которую получила.

Он перевернул нас так, что моя спина прижалась к матрасу, и он навис надо мной. Он не держал меня, но его тело заключило меня в клетку, его колени между моих ног, его руки у моей головы, его верхняя часть тела надо мной. Ромеро повсюду. Боже, и это было приятно. Возможно, следовало бы испытывать тревогу и трепет. Мы были одни в его спальне, и если я позову на помощь, у меня будет больше неприятностей, чем когда я позволяла ему делать все, что он хотел. Но я не боялась Ромеро. Может быть, я была глупа, но я не была. Я знала, на что он способен. Он был убийцей. И он был взрослым мужчиной, у которого до меня было много женщин. Все всегда говорили мне, что игры однажды приведут меня к неприятностям. Может быть, сегодня они окажутся правы.

Несмотря на это, мое тело реагировало на близость Ромеро. Мой центр напрягся в ожидании того, в чем я даже не была полностью уверена, и жар собрался в моем животе. Долгое время единственным звуком в темноте было наше учащенное дыхание.

— Лили, — сказал он тихо, умоляюще. — Я горжусь своим самообладанием, но я мужчина, и не очень хороший. До сих пор я старался быть джентльменом. Я знаю, что тебе грустно и одиноко, и я не хотел тебя использовать. Но если ты сделаешь следующий шаг и предложишь больше, то не можешь ожидать, что я не приму твое предложение.

— Может, я этого и хочу.

Мое сердце заколотилось в груди, когда слова слетели с моих губ.

Ромеро прикоснулся губами к моему виску, от этого легкого прикосновения у меня по коже побежали мурашки.

— Ты хоть понимаешь, что предлагаешь, Лили?

Я колебалась.

Ромеро глубоко вздохнул, поцеловал меня в лоб и начал отстраняться.

Я схватила его за плечи, даже через футболку его жар, казалось, опалил меня.

— Иногда, когда я одна, я пытаюсь представить, каково это, когда ты прикасаешься ко мне.

— Черт, — выдохнул он.