Связанные кровью

У меня еще не было месячных после родов, но я не хотела рисковать. Маттео выругался и, пошарив в брюках, вытащил пачку. Разрыв обёртки заставил меня вздрогнуть, а затем он снова оказался на мне. Его кончик подтолкнул мой вход, и я замерла.

Маттео поднял глаза.

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Нет, — сказала я с нажимом. — Я готова. Просто немного нервничаю.

Маттео поцеловал меня, но на этот раз медленнее, менее отчаянно и голодно, а потом начал скользить в меня мучительно медленно. Его глаза удерживали мои, и мое дыхание стало глубоким, когда я почувствовала его внутри себя. Это было прекрасно. Никакого дискомфорта, никаких страшных воспоминаний о родах, ничего.

Маттео застонал, оказавшись во мне.

— Блядь. Это похоже на рай.

Я застонала в знак согласия.

— Я могу двигаться? — прохрипел он.

— Боже, да. Двигайся.

Маттео усмехнулся, а затем вышел из меня и снова вошел. С каждым толчком он входил все сильнее и сильнее, и вскоре вся машина сотрясалась от наших любовных ласк, а мои ноги ударялись о потолок, а затылок о дверь, но мне было все равно.

Я вцепилась в плечи Маттео, нуждаясь в его близости, и он подчинился, скользнув еще глубже, и я взорвалась вокруг него. Маттео дернулся, и я с тихим шипением почувствовала, как он вошел в меня.

— Черт, — пробормотал он.

Я хихикнула. Маттео заставил меня замолчать своим языком, медленным и томным поцелуем, пока не спеша смягчался внутри меня. Мне нравилось это ощущение. По какой-то причине после секса я чувствовала себя ближе к нему, даже не знаю почему.

Затем мы лежали в объятиях друг друга, неловко втиснувшись на заднее сиденье.

— Я запишусь на вазэктомию, — пробормотал Маттео.

Я удивленно подняла глаза. До сих пор он не был в восторге от вазэктомии или кастрации, как он выразился.

— Серьезно?

— Да, — сказал он. — Не хочу, чтобы ты пичкала в свое тело гормоны, и я ненавижу презервативы, поэтому вазэктомия самый простой и справедливый вариант для нас обоих. Или ты хочешь вариант для ребенка номер два?

Его ухмылка сказала мне, что он знает ответ.

— Черт возьми, нет! — пробормотала я. — Я определенно не хочу больше детей. Я люблю Изу и рада, что она стала частью нашей жизни, но если бы я могла прожить свою жизнь снова, я бы все равно решила не становиться мамой. Это не моя миссия в жизни, и никогда не будет.

— Ага, давай оставим рождения детей нашим братьям и сёстрам. Кажется, они слишком стремятся заполнить землю большим количеством жителей.

Я целовала Маттео долго и медленно.

— Спасибо. Я знаю, что большинство членов мафии сошли бы с ума, если бы их жена предложила что-то подобное. Твое желание сделать это величайшее доказательство твоей любви, которое я могу себе представить.

— Мне все еще нужно доказывать мою любовь к тебе?

— Нет. — я прижала его ближе к себе. — Если кому-то и нужно еще что-то доказать, так это мне. Но я люблю тебя так сильно, что это трудно выразить словами.

* * *

После этого мы поехали в Хэмптон, даже если Ария предоставила нам возможность присоединиться к ним утром. Мне хотелось оказаться ночью под одной крышей с Изой. Когда мы прибыли в особняк после полуночи, окна были темными. Мы направились прямо в нашу спальню, чтобы никого не беспокоить, и пошли на еще один раунд секса, на этот раз гораздо менее нежный, в нашей постели. Затем лежали в объятиях друг друга, глядя друг другу в глаза.

— Может, нам стоит сменить Арию и Луку, — прошептала я.

Было странно не иметь рядом с собой радионяни, чтобы слушать каждый звук, который издавала Иза.

Маттео усмехнулся.

— Скучаешь по нашей маленькой какашке?

Я пожала плечами.

— Да. Это первый раз, когда мы оставили ее с кем-то еще на столько часов.

Маттео погладил меня по волосам.

— С ней все в порядке. Лука и Ария заботятся о ней.

— Нам повезло, — тихо сказала я. — Без них нас бы здесь сегодня не было.

— Да, они наши лучшие половинки, — пошутил Маттео.

— Да, — я провела пальцем по татуировке Маттео. — Иногда я беспокоюсь об Изе.

Взгляд Маттео стал острым.

— Почему? Ты же знаешь, что я буду ее защищать.

— Я не имею в виду нападение извне. Меня беспокоит, что она вырастет в Фамилье со всеми ее старомодными правилами. Внешний мир меняется, но наш мир остается в основном тем же. Девушки остаются девственницами до тех пор, пока не выйдут замуж. Даже если мы не научим ее этим ценностям, она будет окружена ими.

Маттео покачал головой.

— Я действительно не хочу думать о нашей невинной маленькой дочке, когда-либо занимающейся сексом. Я вижу, насколько безумным становится Лука, когда кто-нибудь говорит, что Марселле десять лет и что, возможно, пришло время подыскать ей хорошую пару.

— Как будто кто-то может быть достаточно хорош для Марси в глазах Луки. Мне жаль бедного идиота, которому придется на ней жениться.

Маттео ухмыльнулся, как акула.

— У нас с Лукой будет долгий разговор с ним.

Я пробормотала.

— Но дело не только в этом. Что насчет браков по договоренности, окровавленных простыней, вырезания невесты из платья и всего такого?