Связанные кровью (ЛП)

Кендар ждал, что он спросит больше, но он молчал. Так или иначе, его сестра близнец пропадала где-то десять лет, с тех пор, как их отец выгнал её из замка в Призрачных Землях. Провела ли она их в Тай-Тестигоне? Он вспоминал своё собственное недолгое пребывание в этом наводнённом богами городе как своего рода кошмар наяву, из которого следовало сбежать как можно быстрее. Чем там занималась Джейм? И где она была до этого?

Знай ты об этом, глумился голос его отца, ты бы никогда не осмелился посмотреть на неё снова, не то, что коснуться. Шанир, божье отродье, нечистая, нечистая… а ты всё ещё любишь её, ты слабый, глупый мальчишка.

— Заткнись!

Марк уставился на него. — Милорд? Дружище?

Торисен потёр глаза. — Я имел в виду не тебя, и не тревожься обо мне. Я просто слабый, глупый…

— Ты не такой. Слушай. Тяжёлые времена требуют суровых, сильных мужчин, и женщин, тоже. Той зимой, прямо перед Кануном Весны, мы, наконец, докатилась до лотереи среди гарнизона. Старый лорд настоял на том, чтобы в розыгрыше участвовали и метки его семьи, но мы, конечно, позволили им проскочить невредимыми.

Торисен почувствовал, как его пустой желудок закрутило. — И кто же… ээ… выиграл?

— Дочь сестры моей матери. Она восприняла это как большую честь, но ты можешь себе представить, что чувствовали остальные. Тем не менее, мы сделали то, что должно, и добавили нашу последнюю порцию собачатины — любимицы старого лорда, гончей Вспышка; я её хорошо помню — с тем, чтобы впоследствии мы все могли верить, что это всё, что мы ели. Тремя неделями позже, холод отступил. Без её жертвы, большинство из нас, вероятно, не дожило бы до этого дня.

Он взял у Торисена мешок и высыпал его содержимое в недавно опорожненный глиняный тигель, смешав с истолченными осколками из бочонков с зелёным и пурпурным стеклом. Этот процесс должен продолжаться день и ночь без остановки, осознал Торисен. Получающиеся в результате кусочки были такими маленькими, а сама карта такой большой. Но несмотря ни на что, этот кендар собирался довести свою работу до конца. Его сила была в смирении. Не удивительно, что Джейм так высоко его ценила, а Торисен обижался на то, что Марк объединился с его сестрой, вместо него. Собирается ли его правнучка Шиповник поступить подобным образом, и сколько ещё, кроме неё?

Ты их теряешь, одного за другим. Как ты можешь состязаться с таким чудовищным, тёмным очарованием?

Марк переместил тигель в основную печь, последняя посудина в длинном ряду.

— Ещё примерно час, пока не будет готова следующая плавка, — сказал он, закрывая люк, снова сбрасывая свой капюшон и утирая пот с раскрасневшегося лица.

— Что случилось дальше? — Услышал Торисен собственный вопрос.

Большой кендар вздохнул, с улыбкой, которая искривилась в странную гримасу.

— Затем, наконец, пришла весна, и лето, и невиданный прежде, богатый урожай. Трое, я думал, что просто лопну, объедаясь после такого долгого поста; но другие мальчики превратили это в шутку, уже тогда я был гораздо больше, чем любой из них, так что я взял свой лук и отправился на охоту, просто, чтобы побыть немного одному.

— Пока я отсутствовал, пришли мерикиты и вырезали всех до единого. Теперь я понимаю, почему. Тогда… только волки и вороны пировали на руинах, за исключением тех тел, что я сумел спасти для погребального костра. Будь я покрепче духом, возможно, я бы остался дома, но кто бы тогда потребовал за них цену крови? Сила — странная штука, не менее странная, чем честь. Хотя бы ваша сестра. Она сильна, не спорю; но она не смогла бы сплотить Кенцират в единое целое, как это делаете вы. Её пути лежат вдали от всех остальных, и только немногие могут ими следовать. Так мне говорят мои инстинкты, а я говорю это вам как один из тех, кто нежно её любит, за её чувство чести, за её готовность делать правильные вещи, чего бы это ни стоило другим или ей самой. И я прошу вас верить мне в этом.

Он бросил быстрый взгляд на седельную сумку, покоящуюся на дальней стороне стола. Солнце закатилось за каменный узор арки окна. Очень скоро оно должно было скользнуть за горы, но в данный момент оно отбрасывало в их направлении длинную, вытянутую тень ребёнка, чья голова была задрана вверх, как будто, чтобы послушать.

— Я хочу сказать тебе спасибо, дружище, за спасение моей сестры Ивы, или, хотя бы её костей.

Торисен припомнил, как нашёл их в кладовой Киторна, куда ребёнок забрался, чтобы спрятаться в ночь Резни, и где, впоследствии, умер от голода, окруженный банками варенья, солений и других плодов богатого урожая.

— Когда ты предашь её погребальному костру?

— Ещё не сейчас. Я узнаю нужное время.

— Хотелось бы мне твою уверенность, и очень во многом.

— О, она у тебя ещё будет, парень. Имей мужество ждать.

II