Связанные Любовью

Данте не был известен тем, что причинял боль женщинам, но что если он использовал меня как рычаг? Сильная волна тошноты накрыла меня, и потребовалась вся моя сила воли, чтобы подавить ее.

Данте сел за руль и вывел машину на улицу. — Полагаю, ты одна.

Он был сосредоточен на движении, но я знал, что он знает о каждом моем движении.

— Да, — ответила я.

— Тебе не следовало приезжать в Чикаго, - сказал он, глядя в зеркало заднего вида, как будто ожидал, что кто-то последует за нами. Я боялась, что он прав. Лука был прав. Я действовала не думая, когда дело касалось моих братьев и сестер.

В конце концов, Данте свернул в сторону, напугав меня, и ударил по тормозам. Мы находились в пустынной местности возле железнодорожных путей. Он ничего не сказал. Я закрыла глаза. Это было место, где никто не услышит моего крика, место, где можно избавиться от тел.

Мои пальцы сжались на коленях, когда я вспомнила о ноже, который купила сегодня днем, в моей сумке. Сумка, которая была у меня между ног. Но чтобы добраться до него, мне пришлось бы наклониться и расстегнуть молнию на сумочке. И чтобы выбраться из этой машины живой после того, как я ударю Данте ножом, мне нужно чудо.

Я открыла глаза и посмотрела на свою сумку. Мы с Лукой годами практиковались в самообороне, и против неопытного человека я могла бы защитить себя, но Данте был боссом. Он мог убить, даже не вспотев.

А потом Данте склонился надо мной, высокий и страшный, его рука коснулась моего бедра, и я отпрянула от него, моя голова ударилась об окно.

— Нет. — выдохнула я.

Голубые глаза Данте встретились с моими, понимание отразилось на его лице, но он не сразу отстранился, все еще слишком близко, как будто ждал чего-то. Потом выпрямился, держа в руке мой кошелек. Он потянулся к нему между моих ног. Я вздохнула и быстро вытерла предательскую слезу с лица, надеясь, что моя эмоциональная реакция не была вызвана беременностью. Что, если я рискую этим ребенком? Боже, что я наделала?

Данте открыл мою сумку, достал нож и положил его в боковое отделение, затем положил сумку обратно.

Я все еще прижималась к окну, мой пульс учащенно бился.

— Ария, — твердо сказал Данте, привлекая мой взгляд к своим глазам. Они не были мягкими, но, по крайней мере, утратили часть угрозы. — Ты жена Луки, война этого не изменит. И даже если бы ты не была его женой, тебе не пришлось бы бояться этого ни от меня, ни от кого другого в Чикаго. Я клянусь в этом.

— Спасибо, Данте, — прошептала я. Я выпрямилась на стуле, смущенная своими действиями.

— Нет нужды благодарить меня за то, что я уважаю твое тело, — сказал он.

— Что ты тогда со мной сделаешь?

Он смотрел на меня без тени эмоций.

— Вот в чем вопрос, я полагаю. Я должен использовать тебя, чтобы наказать Луку и семью.

Я вздрогнула.

— Или, по крайней мере, использовать тебя как рычаг шантажа.

Этого я и боялась.

— Лука Капо. Он не станет рисковать семьей.

Данте холодно улыбнулся.

— Но ты его жена, и я видел, как он на тебя смотрит. Есть только одна вещь, из-за которой Лука рискнул бы своим положением Капо, и это ты.

О Боже, если Лука потеряет свою территорию или доверие своих людей из-за меня, он никогда меня не простит.

— Мне кажется, ты переоцениваешь мои способности. Первым выбором Луки всегда будет семья.

Данте наклонил голову, рассматривая меня.

— И я думаю, что ты недооцениваешь себя не без причины.

— Вовсе нет. Лука не будет рисковать своей территорией. Ты не знаешь его так хорошо, как я.

— В этом-то и проблема. Если Лука не выполнит нашу просьбу, мне придется попытаться убедить его.

— Причинив мне боль, — ответила я.

Он кивнул.

— Причиняя тебе боль. Я не очень люблю причинять боль женщинам. — но ему придется. — Тем не менее, моя забота это снаряжение. — он сказал это так, будто сделал свой выбор.

— Есть еще Маттео и остальные члены семьи. Лука должен учитывать их желания.

— Лука знает, как заставить людей видеть то, что он хочет, чтобы они видели. Лука-самый сильный Капо, которого Нью-Йорк видел за долгое время. Его люди смотрят на него снизу вверх, то они не знают его слабости.

Я была его слабостью.

Слезы жгли мне глаза. Я никогда не хотела сделать Луку слабым, и я должна была убедиться, что он не покажется таким перед своими врагами, потому что Данте был именно таким. Я сделала глубокий вдох.

— Лука сделает все, чтобы остаться Капо. Это у него в крови. В конечном счете, если ему придется выбирать между мной и властью, он выберет власть, поверь мне.

Я встретила холодный взгляд Данте и надеялась, что он не поймет, что мои слова были ложью.

Данте некоторое время ничего не говорил, только смотрел на меня.

— Возможно. Но, возможно, ты просто пытаешься спасти себя и Луку. Возможно, ты понимаешь,что твоё пребывание здесь может означать конец семьи.

— Что бы ты со мной ни сделал, Лука не отдаст свою территорию. Лука ни перед кем не склонится.

— Но он не отступит и не будет пытать тебя.

Я дернулась в кресле, шок расширил мои глаза, прежде чем я смогла скрыть это, и губы Данте изогнулись в понимающей улыбке.