Связанные местью

— Твоя мать находится в вашем старом доме. Но я не уверен, где твоя сестра.

— Что значит «не уверен»? Что с ней случилось? Как ты можешь быть уверен, что Фальконе не причинил ей вреда, если не знаешь подробностей? Что, если он подарит её кому-нибудь?

«Как и меня», — добавила я мысленно.

Я хотела быть с ней, чтобы защитить её. Это была моя обязанность.

— Фальконе сегодня не был слишком откровенен на информацию. После предательства твоего отца он стал ещё осторожнее. Но у него имеется какой-то план, и он, кажется, требует, чтобы твоя сестра и мать оставались здоровыми.

— Но…

— Нет, — твердо сказал Гроул. — Этого достаточно. Я сказал тебе, что знаю, — его брови сошлись на переносице, и он покачал головой, скорее себе, чем мне.

Я всё ещё удивлялась, каким высоким он был, на голову выше меня.

Мои глаза прошлись по его мускулистым рукам, покрытым чернилами от запястий до самых краёв. Особенно меня пугали череп и змея, оскалившая зубы. Интересно, насколько его тело было покрыто ими.

— Мы должны идти, или останемся без пиццы, — сказал Гроул.

Мои глаза метнулись к его лицу.

Как долго я снова пялилась на него? Его челюсть была плотно сжата, глаза наполнились огнём, заставив меня нервничать.

Я быстро пошла вперед, и вскоре он шёл в ногу рядом со мной. Больше мы не разговаривали.

ГРОУЛ

Гроул, пошатываясь, вышел во двор, где находилась его зона для фитнеса. Ему нужно было выпустить пар, и, к тому же, ему необходимо было тренироваться.

С ним было что-то не так. У него дома находилась Кара. Ему позволялось делать с ней всё, что он хотел, и что же он сделал до этого момента? Ничего. Что-то в ней делало его неспособным просто взять и трахнуть её.

Он никогда не принуждал женщин спать с ним. Возможно, немного. Ему нравилось, когда они дрались с ним, кусались, царапались, иногда даже кричали, но не потому, что не хотели, а потому, что испытывали желание.

Он без труда причинял боль людям, причинял боль женщинам, но сейчас всё было по-другому. Это была его работа. И ему это нравилось.

Нельзя было отрицать. Но секс — это совсем другое. Он не хотел принуждать девушку. Он желал, чтобы она захотела его.

Конечно, многие шлюхи, с которыми он встречался в прошлом, на самом деле тоже не хотели его, но они делали это по собственному выбору, потому что хотели денег. С этим он мог жить. И Лола определенно любила его больше, чем других своих клиентов.

Он вздохнул и перенес вес на штангу.

Хуже всего было то, как Кара смотрела на него сегодня. Ей нравился вид его мускулов. Он был совершенно уверен, что её влечет к нему на каком-то низменном уровне.

Она тоже ненавидела его, и это было сильнее любого желания, которое она могла испытывать или не испытывать к нему. Чёрт, он хотел её.

Дверь скрипнула, и Кара вышла на крыльцо. Когда она заметила, что он тренируется, её глаза немного расширились, затем они прошлись по нему, прежде чем она поймала себя и посмотрела куда-то ещё.

Гроул застонал про себя.

Он не был хорош в играх. Или в анализе тонкостей женского поведения. От этого него чертовски разболелась голова.

Её взгляд остановился на столике на веранде.

— Ты прикрутил его к земле, чтобы я не смогла перелезть через забор?

Как она пришла к такому заключению?

— Нет, — сказал он, вставляя штангу в держатель. — Я не знал, что ты будешь жить со мной. Хочешь воспользоваться им, чтобы перелезть через забор?

Он подозревал, что она может попытаться сбежать. Он также знал, что у неё ничего не выйдет.

— Почему у тебя на кухне нет ни стола, ни стульев? — спросила она. — И почему нету книг?

Почему, почему, почему? Почему она всегда задавала вопросы?

Гроул поднялся со скамейки и потянулся. Снова. Этот взгляд. Блядь.

Он пересёк расстояние между ними и прижал её к стене.

Писк её удивления был заглушен его ртом.

Он погрузил язык в её рот, наслаждаясь её гребаным сладким вкусом.

И она прижалась к нему.

Блядь. Её влекло к нему. Он знал это.

Он поцеловал её сильнее и запустил руку под юбку, прижимая ладонь между её ног. Даже сквозь трусики и колготки он чувствовал тепло, исходящее от её киски.

Он просунул палец между её складок, потирая её через ткань.

И она застонала ему в рот.

Её влага начала впитываться в колготки, и член Гроула ожил.

Чёрт. Он хотел взять её прямо здесь, на крыльце, пока она не начнёт кричать его имя.

Её ладони уперлись ему в грудь, и она оторвалась от его губ.

— Прекрати! — Она задохнулась, потом напряглась. — Прекрати!

Она сильно толкнула его, и он остановился, отступив на шаг и убрав руку с её киски. В её глазах стояло удивление.

Она взглянула на его член, напрягшийся под штанами, потом на соседние дома и покраснела ещё сильнее. Она развернулась и, спотыкаясь, вошла в дом.

Гроул отпустил её, хотя это была одна из самых трудных вещей, которые он когда-либо делал. Он уставился на свою выпуклость.

Тело Кары ответило, только её гребаный разум до сих пор всё портил. Теперь, когда Гроул знал, какого это, когда она влажная для него, не было не единого шанса, что он сможет держать руки при себе. Он хотел попробовать её, хотел заставить её тело подчинить себе разум.

КАРА