Связанные по Жизни

Мы сидели на удобных креслах в их городском доме, в просторной гостиной у камина и грели руки об чашку горячего чая, после плотного завтрака. Второй день я нахожусь в этом доме в своём родном человеческом теле. Таковы условия Александра Аркадьевича, ну, и я обещала хорошо себя вести. И я вела себя примерно весь вчерашний день. И терпела все эти походы по магазинам и бесконечные примерки. И сдержалась, когда в ателье нижнего белья, степенная и важная дама с плохо скрываемой ревностью поинтересовалась у Али, с каких это пор, уважаемый Александр Аркадьевич, перешел на молоденьких, я же ему в дочери гожусь. Молчала, терпела и улыбалась. С утра до позднего вечера и даже поужинать забыла, была так вымотана, что заснула, только коснувшись подушки. Зато за завтраком я пополнила свои силы и желудок по полной программе. И вот теперь сидя в кресле, наслаждалась теплом камина, своим человеческим телом и тишиной. Только мы вдвоем.

— Только те, у кого есть к этому склонность. — глядя на огонь, ответил мне мужчина.

— А у Дена?

— Есть ты.

— Я? — вот умеет он удивлять и не договаривать. — Во-первых, мой дар дикий и хаотичный…

— Ты научишься…

— Во вторых, я не всегда буду рядом с ним…

— С этим бы я поспорил, но не буду…

— В третьих… стоп. — что я хотела сказать, забыла. — Что значит «вы бы поспорили»?

— Ну, привязку вы так и не сняли? — невозмутимо ответил мужчина, даже не посмотрев на меня.

— Допустим. — Кстати о привязке, а где наша Аля? Она упорхнула куда-то ещё вчера, стоило нам подойти к порогу дома, и ещё не вернулась. Что тут скажешь. Ночной хищник. А может, её задели слова той женщины? — Александр Аркадьевич, а у нечисти есть человеческие чувства?

— Конечно, — мужчина наконец-то посмотрел на меня. — Со временем они привыкают жить среди людей, и принимают их повадки и уклад жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я имела в виду: могут ли они испытывать романтические чувства к своему хозяину?

— Нет. Они живут инстинктами и соответственно, стремятся спариваться себе подобными, если ты об этом. — он прищурился и хитро улыбнулся. — Как ты понимаешь, к тебе это не относиться.

— Спасибо, что просветили. — смутилась я. Ведь я человек. И ничто человеческое мне не чуждо. — Но речь не обо мне. А как давно у вас Аля в подчинении?

— Давно. — мужчина повернулся к огню и на одно короткое мгновение огонь осветил глубокую складку между его бровей и плотно сжатые губы. — Со смерти моей жены.

Подавляющая сила его тоски ещё не успела настигнуть меня, а Александр Аркадьевич взял себя в руки и поинтересовался:

— А причём здесь она?

— Просто вчера в магазине «дамского счастья», когда Аля пошла со мной в примерочную, хозяйка сего заведения нелицеприятно высказалась в отношении меня в её присутствии. Вот я и подумала, коль Аля ещё не вернулась, могла ли она вас приревновать?

— Ясно.

Так. Я ожидала чего угодно, но только не этого смиренного «ясно».

— И что конкретно вам ясно? — искренне удивилась я.

— А как та дама тебя назвала?

— Она сказала, что уж больно молодые у вас любовницы пошли.

— Вижу, вчера вы хорошо провели день, — в раздавшемся от дверей голосе дрожал плохо сдерживаемый смех.

Не, ну, как он это делает? То раздает команды и убегает. То появляется, когда его никто не ждёт.

— Что ты здесь делаешь? — спросил мужчина у Дена. С языка, прямо, сняли…

— Решил проверить, как у вас дела и судя по услышанному обрывку разговора, у вас весело. — оттолкнувшись от косяка, парень плавной походкой направился в мою сторону. И было в нём что-то животное, словно хищник подкрадывается к своей жертве и боится её спугнуть. Невольно залюбовалась. И слюной закапала…

— Весело было бы, если бы ты вчера с нами по магазинам побродил. — тихо пожаловалась я, но не была услышана.

— Как твоя нечисть? — спросил отец сына.

— Линорм в порядке. — ответил парень, усаживаясь на подлокотник моего кресла. Эта близость взбудоражила моё девичье сердце, которое ускорило свой бег, заставив меня поерзать на кресле. Ден же совершенно спокойно продолжил: — Рану обработали и перевязали. Его покормили и оставили отдыхать.

— Он что-нибудь говорил? — Александр Аркадьевич развернулся лицом к сыну.

— Нет. — рука парня легла на спинку кресла и его пальцы стали перебирать мои волосы на затылке, запуская по моему телу электрический заряд. — Алексей Степанович считает, ему нужно время для адаптации.

— И внимание хозяина. — вставила я свои «пять копеек», посмотрев при этом на мужчину. Мне нужно разорвать этот контакт или я растекусь лужицей на этом кресле. — И мне кто-то обещал вчера, что сегодня обязательно покажет город.

— Денис… — мужчина заулыбался, расслабился и со всей своей директорской ответственностью переложил все проблемы на плечи сына. — Раз уж ты освободился и сейчас свободен, покажи Василисе город, своди куда-нибудь. А мне поработать надо.

— Ага. — азартно согласилась я, поднимаясь со своего места. Ну, как поднимаясь. Скорее вскакивая, как ужаленная. — А то мы вчера лишь по ателье и магазинам ходили, а город я так и не посмотрела.