Связанные с Рождения

Данила... Кровь в жилах закипела. Дьявольщина! Мальчишку хотелось прикончить на месте, как только увидел в обнимку с Алисой. Моим лисёнком. Весь мир проклятый хотелось разнести, к чертям собачим, как сказала бы Вася, потому что вынести разрастающуюся в груди боль не хватало сил. Демон рвался растерзать противника. И что, что мне дали эти четыре года вдали от неё? Ни черта не дали! Думал, разорву контакт. С глаз долой уберу, и сердце не будет так болеть. А нет. Я разорвал не контакт. Я сердце разорвал. Часть его так и оставалась на родине все эти годы. С ней. Разорванное на расстояние, оно болело сильнее, чем я мог себе вообразить. Особенно когда выпотрошенный многочасовыми тренировками мозг занимала одна-единственная мысль: "Лисёнок с другим". За столом, пока шёл светский трёп, держался каким-то необъяснимым чудом. В голове гул стоял. Сердце натужно тарабанило. Плоть ныла и кровила. Рёбра трещали. Демон все жилы скрутил. Вспомнил и широкий бокал, что был у меня в руке, треснул и осыпался пылью. Я стряхнул стеклянные крошки с ладони и спросил:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ему сказали?

- Нет.

- Надо поставить его в известность. - Ден подорвался к двери.

- Он может наделать глупостей. - взмахом руки, остановила его Верховная.

- Он их и так наделает, потому что рано или поздно узнает. - Серьёзно произнес Александр Аркадьевич, кивком головы, говоря, Дену "зови": - А так он будет у нас под присмотром. Когда она пропала?

- Пару дней назад. - женщина выпрямилась на кресле.

- И ты только сейчас нам об этом говоришь?!

- Как убедились в пропаже, так и сообщаю...

- Кто пропал? - с порога задал вопрос мальчишка.

- Твоя мать. - ответил Ден, закрыв дверь.

Мальчик молодец, стойко принял весть, только мускул на щеке дёрнулся, словно его по ней ударили. Подошёл к дивану и спокойно спросил:

- Что собираемся делать?

- Для начала нам надо сообщить об этом Алёхину, — Александр Аркадьевич включил директора, — пусть он ещё раз осмотрит тела тех девчонок. Может, найдёт, что нам скажет, где они находились до того, как их убили. Ты, — он перевёл взгляд на Верховную, — знаешь, кто был причастен к тем смертям?

- Я нет, но бывшая Верховная знает, — и, опережая следующий вопрос, продолжила: - Только к ней не попасть. Она стала Жрицей в Храме, а туда допускаются лишь пары, готовые пройти ритуал единения душ.

- Значит, нам надо найти такую пару...

- Так чего её искать? - вскочил мальчишка, — Мы с Алисой можем пройти...

- Нет! - рявкнул я, даже сам себя испугался и всех напугал. Надо было придумать почему "нет", а то все смотрят на меня, как на больного: - Это опасно. Все погибшие девушки обладали магией огня. Нам нельзя так рисковать. Ты её не сможешь защитить, если что пойдёт не так...

- Смогу...

- Евгений Михайлович прав, Дан, — прервал его Александр Аркадьевич, — Алиса не контролирует свою магию, ты с ней не справишься. Тем более её сейчас опасно выпускать из-за стен Академии. Да и вообще, надо подумать, как обезопасить всех студенток...

- Объявить учение. - предложил Ден.

- Учение, говоришь... - задумался директор.

- И какое-нибудь соревнование, — предложил я. - Разобьем всех студентов на группы. И им придётся везде передвигаться вместе. А если кто пропадет из команды, так это сразу заметят.

- Хорошая идея. - подхватил Навицкий-старший. - Значит вы занимаетесь соревнованием. - он ткнул пальцем в меня и Дена. - А мы с вами, — он посмотрел на Верховную, — подумаем, как попасть к Жрице.

- А я? - подал голос мальчишка.

- А ты, пока, глаз с Алисы не спускаешь и ничего, ни кому не говоришь. - строго произнёс директор.

Ну, за лисёнком я уж присмотрю. Теперь, когда я вернулся, увидел её, боюсь, я не способен больше держаться на расстоянии. Мы придумаем что-нибудь с этим договором. Найдём, как разорвать его без потерь. Дьявол! Мы обязаны! Отдать своего лисёнка я не могу. Правда, простит ли она меня?

Глава 3

День сегодня выдался насыщенный в эмоциональном плане. Забытые чувства нахлынули и затопили меня с головой. И горячая ванна не помогла привести мысли в порядок. И всё также дрожа всем телом под одеялом, я лежала на постели, с широко раскрытыми глазами и никак не могла расслабиться.

Весь день прошёл как в тумане, а уж за столом и вообще думала лишь о том, как поскорее спрятаться в своей комнате от этого пронизывающего взгляда. Даже не обратила на очередной спор сестры с Даном внимание. Она вечно его цепляет. А он её дразнит в своей ленивой манере и это её ещё больше заводит. И когда она только повзрослеет? Хотя я когда-то тоже была такой. Отстаивала свою точку зрения, и не слышала доводов рассудка.