Связанные судьбой (СИ)

Свет стал приглушенным, а члены Совета затянули песнь на старом языке, в которой говорилось, что все они браться, семья, что стая важнее всего и всех, что священная клятва нерушима покуда смерть не заберёт их. И чем выше становились голоса, тем хуже себя чувствовал Алекс. Голова шла кругом, зрение мутнело.

- Держись, брат, - услышал он около уха и посмотрел на Томаса, который выглядел неважно.

- С тобой тоже...

- Да. Похоже, какой-то дурман.

Алекс попытался кивнуть, но голова взорвалась неописуемой болью, а после этого пришло видение. Он видел Иру, которую щипала за руку Вика. Всё было так реально. Зрение прояснилось и Алекс вздрогнул. Его брат стоял перед алтарём и не шевелился. Присмотревшись, мужчина отпрянул, а Томас выругался. На алтаре лежала обнажённая девушка. Чёрт, как они раньше её не заметили? Она была связана по рукам и ногам, но при этом извивалась, словно змея.

Колин отпустил Михаэля и подошёл к девушке, погладил по нежной коже груди. Девушка тут же откликнулась на ласку, выгнувшись и застонав.

- Сегодня ты станешь одним из нас, - обратился он к Михаэлю и поманил его к себе. – Но для того, чтобы вступить в наши ряды, необходима жертва.

- Что ещё за жертва? – тихо поинтересовался Михаэль, сжимая кулаки.

Алекс не видела лица брата, но вся его поза говорила о том, что мужчина был в бешенстве и что вот-вот возьмёт и сорвётся.

- Возляг с ней и принеси её жизнь ради великой жертвы, ради стаи.

- Нет, - замотав головой, отшатнулся Михаэль.

Томас двинулся к младшему Рейду, чтобы оттащиться его от алтаря, а Алекс стоял и смотрел на Колина, готовый вцепиться в глотку старику.

- Жертва? – прорычал старший Рейд.

- Да, таковы правила, мой мальчик, - склонив голову на бок, ответил Колин и когда Томас согнулся пополам, так и не дойдя до Михаэля, улыбнулся. – Что такое О’Киф, не важно себя чувствуешь?

Ответом его было грязное ругательство. Когда Михаэль оглянулся, его взгляд скользнул по Томасу, а потом перешёл к брату. Алекс покачал головой и уже хотел сделать шаг вперёд, как его тоже скрутило.

- Решайся, юный Михаэль, иначе твой брат и твой друг умрут в страшных мучениях.

- Ты забываешь, что мой брат твой вожак, - прорычал Михаэль.

- Нет, не забываю. Но твой брат забыл, что вожак и Совет едины. Пришло время ему напомнить об этом. Так что чем дольше ты тянешь, тем меньше у них остаётся шансов выжить.

- Нет, - прохрипел Алекс, с большим усилием приподняв голову. Томас уже лежал на полу без сознания.

Облокотившись на руки, Алекс попытался вобрать побольше воздуха в лёгкие, но их ещё сильней обожгло. Казалось, что его внутренности сжимают тиски. Боль была невыносима, но он знал, что брат не должен был идти у них на поводу, даже не смотря на то, что он и Томас могли умереть.

- Не смей.

По подвалу прокатился рык и последнее, что увидела Алекс, перед тем как потерять сознание, было то, как Михаэль схватил Колина за шею.

Алекс приходил в сознание несколько раз, и каждый раз ненадолго. Но то, что он слышал и видел в эти моменты, говорило о том, что Михаэль уступил воле Совета. Он видела брата нависшего над девушкой. Также видел, как брат берёт её, а члены Совета, эти старые извращенцы, с откровенным голодом в глазах наблюдают за действом. А потом была кровь, что стекала с алтаря. Измазанное лицо в крови Михаэля долго ещё будет преследовать Алекса по ночам.

Когда же сознание решило вернуться к нему окончательно, Алекс понял, что лежит в своей спальне. Рядом лежал Томас, который всё ещё был без сознания. Приподняв голову, Алекс увидел Михаэля. Брат сидел на полу в одних джинсах, прислонившись спиной к стене. Его голова была опущена, и Алекс не видел его лицо. Но аура, что окружала парня, была пугающей.

- Брат, - позвал его Алекс, и Михаэль поднял голову. - Твою мать, - вырвалось у Алекса, потому что лицо и грудь были измазаны кровью, а взгляд ничего не выражал. Они смотрели друг на друга. Ярость охватила Алекса. Он не должен был позволить своему младшему брату пройти через это, но он позволил, он не смог уберечь его. Он...

- Я должен был это сделать, - тихо проговорил Михаэль и опустил голову, в голосе его была такая обреченность, что у Алекса сжалось сердце. Желание отомстить за брата, словно пламя разгорелось в сердце Алекса и он поклялся себе, что эта месть будет совершена во чтобы то не стало.

Глава 15.