Связанные венцом (СИ)

– Оставьте его… там, – немного подумав, приказывает служанка, указав на место возле окна.

А когда мы остаемся одни, я все же решаюсь задать несколько вопросов. Как-никак, Дениз прекрасно известно, кто я и откуда.

В основном меня интересуют элементарные знания, то, о чем знает каждый встречный-поперечный. Например, что страна людей, называется Ханар. Правит ею отец Ноэль, король Роверт Данилэ. Кроме Ноэль у грозного правителя имеется еще две дочери, пятнадцати и десяти лет. И что недавно закончилась многолетняя война с драконами, в которой последние одержали победу, но понесли громадные утраты. Отношения между странами напряженные и перемирие очень-очень шаткое.

В общем, остаток дня я трачу на приобретение новых знаний, как с помощью служанки, так и с помощь папки, которую вручила мне мадам Кану. Но спать ложусь довольно-таки рано. На рассвете предстоит уже трогаться в путь, и Дениз настоятельно убеждает лечь сразу же после ужина, чтобы хорошенько выспаться перед утомительной дорогой.

Мне и в голову не приходит перечить. Зевать начинаю еще над тарелкой с овсянкой – с разнообразием блюд тут не особо заморачиваются – и с удовольствием принимаю предложение улечься в постель. Дениз пожелав мне спокойной ночи, собирает на поднос грязную посуду и выходит за дверь. Уже в полудреме слышу, как щелкает замок. Да, условия улучшились, но это по-прежнему тюрьма…

Засовываю руку под подушку и с удивлением нащупываю под ней прохладный чуть шершавый лист. Портрет короля! А я и забыла о нем!

Отчего-то губы раздвигаются в улыбке…

– Спокойной ночи, ваше чудовищное величество, – не знаю зачем желаю, и сладко засыпаю впервые в этом мире.

Глава 6

Путешествовать в карете я буду впервые, и для меня все в новинку. Надо ли говорить, какими глазами смотрю на лакированный экипаж, огромных снежно-белых лошадей, кучеров в форменной одежде, и на многое другое, привычное, для жителей той эпохи, но совершенно чуждое мне, дитю двадцать первого века. И, естественно, получаю в награду уничижительный взгляд от мадам Кану. Она небось решила, что отброс общества наконец приобщился к прекрасному и культурному. Откуда ей знать, что в моем мире это пережиток прошлого  и диковинка.

– Ваше величество…

– Ваше величество…

– Ваше величество…

Слышатся подобострастные шепотки…

Меня дергает за рукав дуэнья, и я тоже вынуждена оторвать взор от блестящей кареты и повернуться в противоположную сторону. Туда, куда с таким подобострастным поклоном обернулись все.

Приседаю в книксене – Дениз немного поработала над моими навыками – и жду пока подойдет тот, кто так взволновал и напугал всех, в том числе и меня. Даже краем глаза успев заметить черную фигуру короля Роверта, чувствую, как в страхе мое сердце замирает, ладони покрываются холодным потом и во рту пересыхает, словно в пустыне.

– Поднимись, Ноэлини! – приказывает, останавливаясь передо мной.

Выпрямляюсь, стараясь не замечать, как дрожат колени. Но голову не поднимаю. Жесткие пальцы сами обхватывают мой подбородок. Заставляют посмотреть в карие, но словно неживые, стеклянные глаза.

– Я на тебя рассчитываю, Ноэль. Не подведи… – произносит он.

В ледяном голосе столь явно слышится угроза, что по коже табуном бегут мурашки.

– Не подведу, ваше величество, – шепчу онемевшими губами. Совсем тихо. На грани слышимости…

Он довольно кивает. Впервые во взгляде короля Роверта мелькает капля эмоций. Надеюсь, с родными детьми он более ласков.

Неудивительно, что я чувствую небывалое облегчение, когда мужчина, наконец, отходит, и спешу забраться в карету к сидящей уже там Дениз. Но краем уха все равно слышу, как негромко, но довольно-таки нежно переговариваются его величество и мадам Кану. Удивлено вздергиваю брови и вопросительно смотрю на служанку. Та пожимает плечами.

– Я буду ее контролировать. Все сделаю, как договаривались, – напоследок шепчет Кану. – Не волнуйся, Рове. Никто ничего не заподозрит.

– Девчонка…

– Она…

Дальше разговор становится совсем тихими. И я, как ни стараюсь, но больше ничего не слышу. Впрочем, и этого достаточно, чтоб в мою душу закрались подозрения.

Спустя минуту, в экипаж садится и сама мадам, аккуратно расправляет юбки на коленях, придирчиво осматривает меня. Суетливо принимаюсь разглаживать складки на подоле и одергивать покосившийся ворот.

Карета, качнувшись, трогается. Наконец, я прощаюсь с этим мрачным местом, с Трисьюдом – столицей Ханара, с самим Ханаром, с его ужасным королем, с гадким месье Коломбом и со всем, что меня тут окружало. Надеюсь, прощаюсь навеки.

Даже дышать становится легче. И на лице появляется улыбка, но я ее поспешно сгоняю. Чего доброго Кану увидит, и за радостный вид еще выговор сделает. А то как же – грязная оборванка радуется встречи с похотливыми ящерами.