Связанные венцом

– Ничего она не будет узнавать, − рычит где-то сбоку Сил.

– Все равно рано или поздно правда откроется. И лучше, чтоб это было рано, – печально качает головой Эрик. – Ты и без меня знаешь.

– Не может в ней быть дух леса! – категорично отвечает Сил, становится между мной и ним, словно пытается оградить от чего-то.

– Лес сам выбирает в ком дух поселить. Драконы пришли на эту землю и сразу стали строить свои каменные города, ломая существующий уклад. Когда пришли оборотни, они избрали другой путь. Мы никого не выселяли из своих территорий, мы делили с лесным народом пищу и кров. Кому как не нам знать все о хозяевах леса. Только у оборотней метка истинных этой земли.

С этими словами Эрик бесшумно исчезает в темной чаще. А я продолжаю таращиться на колышущиеся кусты, за которыми он скрылся. Песня стихает. Зов прекращается. словно только и ждал, когда в лапы леса попадет легковерная жертва.

– Сил, может, стоит с ним пойти? Это опасно! – нахожу в себе силы, выдавить хоть несколько связанных смыслом слов.

– Он избрал свой путь. А мы свой, – уверенно отвечает муж.

– Но вдруг с ним что-то случится?

Я не желаю просто так смиряться с глупым выбором самоуверенного подростка.

– Это его судьба. Он не ребенок, – муж, словно читает мои мысли. – Спи Ана, через пару часов нам уже трогаться в путь. И есть у меня предположение, что доберемся мы до Занны гораздо быстрее, чем планировали.

– Почему? – искренне удивляюсь.

В ответ он лишь качает головой.

Я снова ложусь на одеяло и заворачиваюсь в него, чтобы сохранить побольше тепла. Но уснуть не могу. Верчусь на своей подстилке, беспокоясь о нашем новом друге. Не сказать, что мне так уж близок этот оборотень. Но какая-то ответственность за его жизнь прочно поселилась в душе.

Но спустя несколько минут на меня снисходит странное умиротворение и спокойствие, будто кто-то шепнул на ухо, что все будет хорошо. Убаюкал, словно мать свое дитя. Только последние слова Эрика так и продолжает крутиться в голове. Они похожи на странный бред, и я бы не обратила внимание на них, если б не острая реакция Сила.

Глава 29

Бархатное багряное небо, пронизано солнечными лучами. Они просачиваются сквозь покрывший землю туман, словно золотистые нити. Белесые клубы тают на глазах, открывая округлые окошки.

Я сижу на нагретой солнцем стене, болтая ногами в воздухе, как маленькая девочка, и любуюсь открывшейся внизу картиной. Город раскинулся у подножья покрытого травой высокого холма, и мелькнувшие в просветах тумана домики и поля кажутся кукольными и очень милыми. Душу согревает ощущение спокойствия и умиротворения.

– Он прекрасен, не правда ли? – слышится возле меня мелодичный журчащий голос.

Я даже не поднимаю головы. Зачем, если знаю и так, кто это. Рхианнон – королева лесного народа. Хранительница и берегиня фей-ир. Самая прекрасная из женщин. Но ее красота так же обманчива как весеннее солнце. За нежной внешностью скрывается бесстрашное сердце воина и острый ум жесткого правителя.

– Да… – тихо отвечаю, следя глазами, как открывается очередное окошко, и в отверстии появляется знакомая ратуша с часами. Огромный дракон  выпускает струю магического огня и сложив крылья, снова прячется в недрах башни. Забавная, однако, “кукушка” у драконов.

– Атар может стать твоим домом… – опускается возле меня прекрасная фей-ир.

Я поворачиваюсь к ней. Смотрю в ясно-голубые с золотистыми искрами глаза, и чувствую странное родство.

– В жилах Ноэль текла наша кровь, – она принимается разглаживать мелкие складочки на коленях снежно-белого воздушного наряда. –  Слабая. Разбавленная сотнями человеческих поколений. И сама она была слишком… человеком… Пугливым и не признающим ничего нового. К ней дух не пришел.

Я перевожу взгляд на носочки наших туфель, которые синхронно колышутся, слегка задевая пушистые клубы тумана. Мои – истоптанные, коричневые, покрытые грязью и пылью, и ее – изящные, сверкающие в солнечных лучах, как свежевыпавший снег.

– Но во мне нет вашей крови. Крови фей-ир, хозяев леса, – простодушно возражаю правительнице старейшего народа Мизельи. Единственного, сохранившегося до наших дней.

– Нет. Но дух тебя принял, – она поворачивает голову, и я чувствую ее пристальный взгляд, испытывающий и изучающий. – Времена меняются… народы исчезают. появляются новые. Демиурги сами решают, кого благословлять своим даром. Как только ты ступила на эту землю, как только проявила свой талант, демиурги услышали тебя. И решили, что ты достойна.

– Талант? – не выдержав, поднимаю голову и всматриваюсь в красивое, словно сказка, лицо.

– Песня… голос… талант, который истинно твой. Искусство не ограничено мирами, – Рхианнон возбужденно взмахивает рукой. – Оно выше этого. Выше любых заслонов и преград. Оно единит все и всех.

Мы замолкаем, задумавшись каждая о своем. Туман тает и тает, почти весь город теперь виден, как на ладони.

– И что мне делать с этим духом? – рассеянно спрашиваю. Скорее у себя, чем у нее. Но ответ таки получаю.