Связка и дракон (СИ)

— Я всё растрепал, — сознался дед.

— Тогда получишь от кое-кого, кто радел за эту тайну, — хмыкнул папа.

Это он про маму?

— Боюсь-боюсь, — деду было весело.

— Перебор, — икнула от переизбытка магии я.

И откинулась на спинку дивана, зевая от усталости. Всё тело ныло.

— Как здоровы вы решили мне здесь межнациональную ссору! — фыркнула королева, — этот перл твоей дочери, Адам, видели две страны! Она хулиганка!

Папа кивнул, деланно-понуро склонив голову.

— Это скандал! — продолжала её величество, — и её извинения никак не сопоставляются с тем действием, что она сотворила на глазах у всех!

Папа помахал пальцем перед моим носом. Я пыталась держать лицо. И глаза закрытыми.

— Кошмар! — вешала женщина.

— Ничего не произошло, — закинул ногу на ногу Лернт, — соголдцы оправдают еётолько потому, что она сама соголдка.

— По документам — нет! — рыкнула королева, — мне нужно сделать что-то, что заставит остаться в равновесии две чертовы страны! Вы вообще понимаете, что это может за собой привести?

— Простите, — повторила я.

Только теперь виновато. Её величество зло сузила глаза.

— Я снимаю с вашей команды баллы до нуля, — пророкотала она, — это должно стать уроком для таких, как ты, Аямако!

Щеки стянуло вниз.

— То есть я, как идиот бегал и рвал… — Оз выдохнул, — чтобы из-за одной… не умной… Фиджез, — подобрал слова, — нам ничего не засчитали?!

— Именно так, — кивнула её величество, — и, да. Пока тема не отошла от тебя, а моя ярость не успела улетучиться: контролируй слова, Озерфир! Чёрт тебя побрал ругаться со всеми на поле! Делай это где и когда угодно, если тебя не слышно на всю проклятую округу! Что ты там устроил?!

Капитан размышлял о моём убийстве. Это было видно по взгляду в упор, пока я не подняла на него свой. После такого я желала ему той же кары в ответ.

— И как бы мне не импонировали ваши семейные распри, — продолжила королева, — вы двое сегодня же идете к психологу. Я поставила в график вас двоих две минуты назад. Живо! Подняли задницы, взялись за ручку и демонстративно пошагали лечить разногласия! Хотя бы для видимости, — она пыталась успокоиться, — а мы с вами, господа сенаторы, обсудим то, что вам нужно будет втолковать этим двоим и остальным… детям. Вы ещё здесь? — на нас.

Вставала я тяжело.

— К чёрту, — подхватил меня папа, — Лакмаар-младший, шагай за нами — ты тоже на ногах не активно держишься, пусть твоему деду и… не до этого.

— Какой хороший папочка! — прорычал смешком дед Оза, — того и гляди — всех деток мира приголубишь! Давно стал таким хорошим, Фиджез? Сразу после того, как сломал пару десятков жизней?! Или ты ещё до этого претворялся? Твоя жена же поверила!

— Опять попытка убедить мою дочь в твоих бреднях? — сверкнул глазами Лернт, — хочешь повторить?

— Буду через пятнадцать минут, — открыл ногой дверь папа, — Ая, как нога?

Тянула, но теперь я на неё не опиралась, так что всё было не так плохо.

— Чувствую себя пятилетней, — развалилась я, — но ты не подумай — мне нравится.

Папино лицо растянулось в улыбке.

— Ещё бы нет, — хихикнул он, — ты, кстати, потяжелела. Грамм на пятьсот.

Я положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Неудобно, но уснуть я, по-моему, сейчас могла, даже если бы он меня подкидывал.

— Я устала, — прошептала сквозь зевок.

— Заберу тебя домой скоро, — пообещал папа, — денёк вас снимут для отдыха — я узнал уже, потом снова занятия, а после будешь дома валяться перед телевизором с мамой — у неё дни лени и апатии.

— Тогда купи чего-нибудь сладкого и побольше чипсов, — попросила его.

— Уже готово, — посадил меня на кушетку он, — сперва Ая, а после мы пустим тебя, ладно, Оз? — папа ему улыбался.

Я помахала рукой поглядевшей на меня медсестре, приближающейся с заживляющим аппаратом.

— Не нужно со мной сюсюкаться, как с ней, — кивнул на меня Озерфир.

— Это называется внимание к деталям и забота, — спокойно пожал плечами папа, — я всё ещё прошу тебя не грубить мне, Оз. Пока что я списываю твой настрой не на родовую предрасположенность, а на юношеский максимализм, вкупе с тяжёлой жизнью. Однако у всего есть предел.

Я фыркнула.

— А у Фиджезов основной жизненный принцип «Глаз за глаз», — хмыкнул капитан, — проходили с вашей дочерью. Можете сразу шагнуть к нему, пропустив «я буду пытаться делать тебе добрую чушь, чтобы ты понял, насколько я замечательный человек».

Икре стало тепло под действием своеобразного кокона из плат и магии в обёртке металла.

— Он прав, папа, — пожала плечами я, — он сам знает, что не достоин вообще ничего хорошего, что ты или я говорим и делаем.

Озерфир замер, разглядывая меня странным взглядом. А я не хотела тратить на него даже внимание.

— Вот и всё, Аямако, — помогла мне встать медсестра, — вы огромная умничка, что сегодня на Фратрии, что сейчас с растяжением. Мы очень за вас болеем, — она не удержалась и обняла меня, — простите.

Она почти бегом рванула к своему столу, подзывая жестом Оза. Снова хмурого.

— Спасибо, — потянулась я, — и за слова тоже. Можно мне еще какое-нибудь успокоительное? — я обогнала капитана и встала к её столу первая, — я очень плохо засыпаю последнее время.