Связка и дракон

Дальнейшего их диалога я не услышала — подошла к её величеству, села за два метра, пока она разглядывала меня, а после протянула ей лист Оза:

— Наш капитан сказал вам отчитаться. У меня…

— Это не обязательно, — дернула щекой Нифелия, — будь добра — не мешай мне наблюдать очередной бессмысленный перл твоего хвалёного капитана, — тяжёлый вздох, — Рай, это вообще было обязательно?

Она обращалась к мужчине по другую её руку. Высокий, какой-то сухой, с насмешливо-колким взглядом и седой бородой с забавным жёлтым полукругом волос вокруг рта. От курения? Хм… крепкого чая, простите? Интересно, почему он не избавится от этого цвета?

— Он слишком активно лез в мои дела последний год, — грубым голосом усмехнулся мужчина.

Лет шестидесяти?

— Именно поэтому ты решил свалить всю вину на мой якобы приказ, — фыркнула она, — отличная идея. Он меня терпеть не мог до этого, а сейчас я для него главный объект для споров. Почему он твой внук, а отдуваюсь я?

Я смотрела как тяжело бежит Фрея, негромко успевая ругаться на крокодила.

— Потому что меня бы он послал быстрее, пока ты — власть в Костне, — кивнул старший Лакмаар.

— Говорить мне, что я склеротик, ему это не мешает, — закатила глаза её величество, — не прямо, конечно, но совести ему это не прибавляет ни в коей мере.

Дед хмыкнул.

— Он видит тебя в неформальной обстановке куда чаще, чем в официальной, — тепло посмотрел на женщину Лакмаар.

Королева покачала головой.

— В свои несчастные двенадцать он был таким же, — она напомнила ему, — разве его отец был таким? Я помню улыбчивого мужчину, любящего сына и жену, а не… не мог же Оз стать таким сам?

— Понятия не имею, Фели, — зевнул дед, — племянника своего я не видел ни разу — на кремацию меня не позвали, если ты помнишь. А внук… я познакомился с ним позже тебя с твоими соболезнованиями.

Теперь мои глаза впились в холодный профиль выполняющего свои же команды наравне со всеми Озерфира. Упрямого и хмурого на вид.

— Нужно занять его чем-то другим, — предложила Нифелия, — хотя, знаешь, я бы тоже желала порядка в твоих делах. А у мальчика талант.

— Сожрать всем мозги? — рыкнул старый Лакмаар, — уволь меня от его принципов на эти жалкие три месяца до его выпуска из школы!

Королева улыбнулась.

— Боишься стать не нужным ему? — почему-то прошептала женщина.

— Боюсь, что он возьмет себе жизненной целью пожрать какую-нибудь Ормега-групп и будет пластаться с ней лет двадцать практически из мести, пока тётка не сдохнет, а её сын не разрушит все сам.

— Бедные дети, — выдохнула Нифелия.

Дед был сварливо-задумчив несколько молчаливых минут.

— Так или иначе моя идея с Фратрией сработала — в свободное время он разрабатывает планы и материт тебя, — усмешка, — я в его планах отодвинулся на пару десятков пунктов.

— Аямако, — обратилась ко мне её величество, отвлекая от раздумий об Озе, — ты предлагала мне листок с упражнениями.

Я поднялась и отдала его ей. Зачем только?

— То самое вчерашнее отдельное занятие, — хмыкнул, разглядывая меня, Лакмаар, — будь ты истинной Костнийкой, то я бы воспринял его действия как сексуальный интерес.

Я села на своё место уже в шоке от его слов.

— Рай, без ваших семейных предрассудков, — осудила его королева, — что к расе, что к… женщинам в целом. Она всё же ребенок.

Я поджала губы.

— И чем же я не такая? — вырвалось у меня.

В груди что-то щемило. Уголки губ подрагивали.

— Он не имел ввиду ничего подобного, Аямако, — попыталась утихомирить нас с дедом Лакмааров королева, — тем более в твоём отношении.

— И в самом деле ничего личного, — пожал плечами мужчина, — лишь только закостенелые семейные традиции, принципы и предпочтения, — смешок, — просто для нас чёрный котенок в коробке идеально-белых. Вроде и не хочется жестокости, потому не притопишь, а вроде и глаза режет от несоответствия, а значит и… отвращения.

— Так! — на весь зал крикнула её величество, — ну-ка заткнись! — для Лакмаара, — а ты… — мне, — система, прости, — она прикрыла глаза, — он идиот, Аямако. И я прошу за него прощения, зная, что он этого не сделает, — она опустила голову и заворчала, — знал бы ты кому, чёрт тебя за голову, ты это говоришь. Сходи прямо сообщи Лернту или… ещё кому, что они вашей высочайшей семьи не достойны!

Я встала сразу же.

— Не семьи, а рода, — улыбался как ни в чём не бывало дед, — и я ему говорил — он мне прямо говорил, что сделай я шаг на Соголдскую землю, как он найдёт самый мучительный способ заставить меня засунуть себе в зад мои принципы.

— На вас было бы жалко тратить даже фрейменда, — отчеканила я.

И направилась на выход, чувствуя ком в горле. Надо позвонить папе.

— Смотри какая зубастая! — бросил мне в спину Лакмаар-старший, — вот скажи, хоть одна Костнийка бы так скалилась? Будь она парнем, то я бы ещё понял, а она ж…

— Дед, сделай доброе дело — заткнись! — оборвал его рык Озерфира, — Фиджез, тебя отпускали?

Я даже развернулась, чтобы высказать ему всё, что накопилось, но стоило мне встретиться с синими глазами капитана, как изо рта раздалось только:

— Отстань. Серьезно, — голос дрожал, — это уже перебор.