Связной

Дина, хотя ей пора уже было спать, рисовала за журнальным столиком. Рисунок предназначался папе в подарок и изображал кирпичное здание с решетками на окнах. Из одного окошка смело спускался на канате красивый человек с сигареткой в зубах. Внизу лежали поверженные враги и стояла небольшая девочка, похожая на принцессу.

КВАРТИРА СВЕТЫ. НОЧЬ

– Ну вот, а Нина Павловна, причем у самой-то сын в аэропорту работает, что-то там по самолетам, какие-то перевозки, небось так там воруют, что мало не покажется, – нудела бабушка, раскладывая продукты.

Света особенно не слушала, смотрела по телевизору концерт Цоя и ела виноград. На столе стояли пакеты с едой, которые она принесла.

– И говорит мне, как же тебе, Нина, повезло, такой зять, так зарабатывает хорошо… Как будто она живете ними…

– А ты поменьше трепись со своей Ниной Палной.

– Я ей хоть слово сказала? Сколько он зарабатывает, чего он там делает… Я и сама знать не знаю… Нет, ну он же такой богатый, да как тебе повезло…

– Да уж, редкая удача.

– Ну, ладно тебе, Свет, парень-то он неплохой…

– Ага. Только ссытся и глухой.

– …И помогает все-таки, и продукты, и деньги дает…

– Ворованные. Хороших парней не сажают.

– Ой, сейчас знаешь как… Оговорил кто-нибудь, завистников знаешь сколько… Все-таки отпустили сразу почти.

– Денег заплатил, и отпустили. Ладно, дай послушать…

На экране, стиснув микрофон и глядя куда-то сквозь зал, пел Цой. Люди бесновались у сцены.

– Вот человек был… Ой, ба, почему только самые лучшие умирают…

КВАРТИРА АЛИКА. НОЧЬ

Наташа не спала, лежала счастливая, смотрела в потолок. Алик обнимал ее татуированной рукой. Телевизор работал без звука, песня подходила к концу, народ махал майками и горящими зажигалками. Наташа дотянулась до пульта, экран погас.

КВАРТИРА АЛИКА. ДЕНЬ

Наташа со Светой заканчивали уборку, вытирали посуду.

– Мам, а он тебе посудомоечную машину не может купить?

– А зачем мне? – удивилась Наташа. – Что деньги-то тратить.

– Да, действительно. И так нелегко достаются.

– Ну что ты, в самом деле…

Наташа, кажется, расстроилась, вышла из кухни. Света вытерла последние тарелки, пошла прилегла к маме на кровать, перед телевизором. Переключила на биатлон.

– Мам, а ты на лыжах-то каталась хоть раз?

– Ну, в общем, да.

– Везет.

– Да ничего трудного, я не любила, правда.

Света горько усмехнулась.

– Тебе бы пацаном родиться. Стрельба, лыжи… Как в секции дела?

– «В секции…» Твоя дочь, между прочим, кандидат в мастера спорта. Уже месяц. Чтоб вы знали.

– Да ты что? Поздравляю, доченька, – Наташа погладила дочь по голове. – Ты вообще девочка у меня способная. Был бы еще отец нормальный, детство нормальное…

– О, Господи…

Наташа замолкла, стала красить ногти.

– Вот Динку бы, может, тоже в какую секцию отправить…

– Да уж не мешало бы. А то растет как сорняк.

– Ну, ты тоже уже! Она на скрипке занимается, к педагогу ходит, рисует.

– Ты ее рисунки видела? Ей скоро к психоаналитику ходить надо будет.

Наташа сушила ногти, смотрела женский журнал.

– Доченька, можешь мне сигаретку прикурить? А то ногти… Здесь в сумке. Только окошко открой.

Света прикурила, дала маме.

Еще немножко посмотрели биатлон.

Света жевала яблоко, Наташа рассматривала ногти на ногах.

– Вроде обещал в Австрию поехать, на горные лыжи.

– Шею там себе не сломай только. Я с Динкой сидеть не буду.

– Да нет, все вместе вроде.

Света взяла другой журнал, потом вдруг спросила:

– Любишь его, мам?

– Да.

– За что?

– Он мой муж.

– А папаша кто был?

– А папаши, считай, у тебя вообще не было…

СПОРТИВНЫЙ ТИР

Бух, бу-бух, гулко бухали выстрелы, и пули ложились в мишень. Под сводчатым потолком тира на матах лежали девочки. Тренер в наушниках и с биноклем что-то говорил Светиной соседке.

– А ты, Малахова, упор свободнее, что ты так вцепилась в ложе…

Потом подвинул Светину ногу.

– И не скреби ногой, расслабь ногу.

Бух, бух.

ВОЗЛЕ ТИРА. ДЕНЬ

На улице, как всегда на железной загородке, ждал Леха.

Света вышла, он спрыгнул и поплелся за ней.

– Свет, а Свет…

– Ну, чего тебе?

– Может, это, в кино сходим?

– Я все кино уже смотрела.

– Ну, может, в кафе тогда?

– Ку-у-уда? У тебя деньги-то есть?

– Есть, – оскорбился Леха.

– У родителей небось воруешь?

– Да я, это, в лагере заработал! Че ты…

Света ответом не удостоила, он решился еще раз:

– Ну, так пойдем в кафе-то?

– Зачем''

– Ну ходят же люди куда-то! – отчаялся Леха.

– Люди вообще очень много глупостей делают.

Мимо проплыли дылды-переростки из тира, из Светкиной команды, критически осмотрев парочку.

– Прогулка под липами, – сострила самая некрасивая.

Леха окончательно стушевался.

– Господи, замуж тебе пора, Малинина, – устало ответила Света.

В ТРАМВАЕ. ДЕНЬ

Они сели в трамвай, Леха спросил:

– Слушай, зачем тебе эта стрельба? В жизни-то навряд ли пригодится…

– Почему это? Я в Чечню завербуюсь, снайпершей.

– Как это? – испугался он.

– По контракту.

– За кого? – Леша совсем растерялся.

– Как за кого, за наших, конечно. Не за чеченов же.

– А-а. Ну да… А ты сможешь вот так вот, в человека выстрелить?

– Если надо будет, смогу.

– А-а… А вот в Израиле, там же женщины тоже в армии служат.

– Опять ты про свой Израиль.

Леху еще что-то мучило, и он наконец выдавил: