Связующая Нить. Книга 3 (СИ)

Осекшись на полуслове, изумленная женщина уставилась на то, что лежало в коробке, затем запустила руку внутрь и подняла разорванный, опаленный, залитый засохшей кровью, жакет. Блузка, юбка, гольфы и даже белые шелковые перчатки превратились в бесформенное, страшное рванье.

– Немного пострадал?! – Гин рассмеялась было, но почти сразу осеклась. – Хитрая маленькая лисичка... через что же тебе пришлось пройти?

– Гин-сама, желаете отказаться от сделки?

– Нет, ни в ком случае. Мы все-таки вернули костюм. А что до маленького обмана, я не буду сердиться на ребенка, который пытается получить как можно больше от сегодняшнего дня, понимая, что дня завтрашнего для него может не наступить. Что же... Будем молить богов о том, чтобы у Кицунэ и принца Кано было еще хоть немного времени для счастья.

Хранительница наследия с тоской взглянула на город, окружающий ее замок, и отдала приказ своим людям. Последние оставшиеся снаружи рабочие и солдаты Единства поспешили к крепости и вошли в ворота, створки которых начали медленно смыкаться, готовясь отрезать маленький кусочек мира от готовых налететь на бастионы Инакавы ураганов войны. Хранительница наследия вошла в ворота последней. Память о словах, сказанных маленькой дочерью демонов, не давала ей покоя. Больше пятисот лет Единство вот так же бросало на верную гибель тысячи и тысячи городов. Ныне уже многие века запустение царит в тех землях, что во времена Империи были наполнены людьми. С трех миллиардов население обитаемого мира упало до шестисот миллионов, и с каждым годом запустение становится все явственнее. Кому же Единство вернет наследие империи, если человечество впадет в варварство и окончательно исчезнет? Как и все другие плоды цивилизации людей, как сама память планеты о людях, спасенные от пожаров войны сокровища бесполезно рассыплются в прах.

– Кано-сама, Кицунэ-сама... все наши надежды на вас.

Ворота с лязгом сомкнулись перед леди Гин, оборвав падающие во внутренний двор последние нити алых лучей опускающегося за горизонт солнца.

У входа в особняк стоял, ожидая своего господина, Хатано Куо. Он поклонился принцу, когда тот подошел ближе, но вдруг тихо охнул и тут же выпрямился. Раны, полученные в бою с самураями Садато, не позволяли ему резко двигаться и требовали быть максимум осторожным.

– Как твоя рука? – осведомился Кано, взглянув на пустой рукав, болтающийся ниже левого плеча друга.

– Не знаю, – Куо пожал плечами. – Ее разыскать и собрать по кусочкам надо, чтобы узнать, как она.

– Шутишь, значит? Это хорошо, – Кино не выдержал и улыбнулся. – Значит, ты в порядке. Духом по крайней мере. Но раны твои еще не полностью исцелены. Почему ты здесь?

– Ты, значит, тут с девчонками, а я что, лежать в больнице буду? – отозвался Куо. – Деды-то наши из палаты сбежали, хотя Ясуо-доно едва двигаться может. Я по их следам, в окно да переулками...

– Тебе нужно восстановить руку и подлечить ребра.

– Царапины сами заживут, а руку все равно новую вырастить не успеем. Дед обещал помочь хороший манипулятор-протез сделать. До лучших времен с деревяшкой побегаю. Вот разгромим «злых врагов», подумаем тогда о собственном здоровье. Так что все пустяки, кроме девочек и победы. Вот именно. И что это мы все обо мне да обо мне? В этот момент, мой господин, вам больше надо бы думать о другой дружественной вам личности, что смотрит на нас из окна и наверняка сердится от того, что я вас, Кано-сама, тут задерживаю.

Кано вскинул голову, взглянув в окно, но увидел только легкое колебание занавесок. Тот, кто стоял там, спешно отпрянул вглубь дома, не позволяя себя увидеть.

– Идите к ней, – Куо заговорщицки подмигнул принцу. – Она весь день вас ждала, извелась донельзя. Еще минута промедления, она окно вскроет и столкнет вниз горшок с цветком. Добавится ко всем моим травмам еще и сотрясение мозга!

– Я спешил вернуться...

– Ей и скажите это, Кано-сама, – однорукий самурай хлопнул принца по плечу и слегка подтолкнул его к дверям дома. – Идите, идите же! Нехорошо заставлять девочку ждать.

Кицунэ стрелой метнулась через весь коридор и подбежала к маме. Двигалась девчонка легко и беззвучно, намеренно амортизируя крошечными импульсами Ци из ступней, чтобы каблуки туфель не стучали по паркету. Бегать, громко топая, некрасиво.

– Мам, мам, он идет сюда! Скорее, скорее бежим! Он должен увидеть меня только в саду!

– В оранжерее.

– Да, да. Мам, уходим! Он же сейчас поднимется по лестнице и сюда войдет!

Весь дом, в котором уже утих небольшой переполох, снова взбудоражился, но вокруг Кано царило абсолютное спокойствие. Он не видел ни малейших признаков суеты, но отмечал странный блеск в глазах стоящих у стен самураев и у слуг, что, встречая принца, низко кланялись ему. Очевидно, все они знали о свидании, задуманном лисенком, и помогали в меру сил. Кано немного смущался, но не подавал вида. Все было вполне естественно, ведь он и Кицунэ сейчас в кругу своих друзей.

– Все готово, мой господин, – сказал Макото, когда Кано умылся и переоделся в поданный ему парадный костюм. – Леди Кицунэ ждет вас.