Связующие нити (СИ)

— Оно не падало, оно складывалось! Первый этаж смялся, как бумажный, — быстро говорила Пуля, — потом второй! Мы убежали подальше… а оно сгибалось, как старик… стены складывались, будто в карточном домике.

— Мы думали, что вы погибли! — Зарина растирала мокрые щёки. — Боже мой, что же вы пережили!

— Здание не убило бы ни одного человека, — повторила Гелена, — даже если бы все мы там остались.

— Ну да…

— Я знаю!

Мы с Трисом были грязные и пораненные. У меня саднили ноги, он держался за плечо. Но всё было не так уж и плохо, врачей не требовалось, переломов не было. Несколько ушибов и нервное потрясение это ничто по сравнению с тем, чем всё могло кончиться.

Я всё же поверила словам Геле, и посмотрела в сторону погибшего Здания с теплотой и прощанием в мыслях. Больше нам сюда не вернуться никогда.

— Давайте по домам…

— Да, соберёмся завтра вместе где‑нибудь?

Мы договорились, что созвонимся. От провожатых мы с Трисом отказались, сказали, что всё нормально, и мы в состоянии добраться сами. Гелена отправилась с Нилом к его Дине, чтобы вызвать от неё такси до дома. Зарина и Пуля решили побыть вместе день, дома у каждой из них никого не было, а оставаться в одиночестве после такого не хотелось.

Глава 52.Вместе

Мы разошлись с пустынного Вишнёвого переулка каждый в свою сторону. Весь путь домой мы прошли пешком. Машин не было, поймать попутку не представлялось возможности, и мы добрались уже к половине пятого до квартиры, — молча и без сил.

Когда я вошла в прихожую, всё оказалось таким знакомым и привычным, что было даже странно вспоминать и верить в то, что ещё час назад пережила такой ужас. И только отражение в зеркале показывало мне пыльную серую фигуру с блуждающим взглядом. Тристан выглядел не лучше. Он сел у телефонной будки и закрыл глаза:

— Иди первая… а я с места не сдвинусь, пока не отдохну полчаса.

Я стянула сандалии, взяла полотенце, свою домашнюю одежду и отправилась в ванную. Подранное платье выкинула сразу, как и всё остальное. Смыла всю свою грязь и присохшую кровь, обработала ссадины перекисью. Горячая вода вернула мне полное ощущение жизни и я, не смотря на то, что чувствовала сильную усталость, вышла, как заново рождённая. Ушло даже нервное напряжение.

Пока Трис приводил себя в порядок, я выпила на кухне около литра кипячёной воды залпом, и подогрела всё молоко, что у нас было.

Тристан тоже вышел из ванны более живой, чем когда зашёл туда, и, пройдя босиком на кухню, сразу открыл морозилку.

— У нас лёд есть?

На его спине местами виднелись красные синяки, и больше всего заплывало правое плечо.

— Садись, я сейчас достану.

Высыпав кубики в целлофановый пакет, я завернула его в тонкое кухонное полотенце и отдала ему. Он приложил компресс к плечу и блаженно охнул.

— Пить хочешь?

— Я из под крана уже напился. Ты как сама?

— Всё в норме, — я улыбнулась. — Ты мне жизнь спас…

— Здание не причинило бы никому вреда, — повторил он слова Гелены и тоже заулыбался.

— Я в это верю только на половину. Развернись, я тебе на спину тоже приложу что‑нибудь холодное.

Он послушался. Больше часа мы сидели на кухне. Есть не хотелось, только перед тем, как лечь спать, я напилась ещё вволю горячего молока, а Трис сделал только пару глотков. Лёд растаял. За окном стало солнечно и разгоралось тёплое летнее утро.

Но в комнате, разложив кресло, я не могла заснуть так быстро, как хотелось. Оказалось, что как только закрывались глаза, меня сдавливало по бокам, и я распахивала их в испуге от возникшего ощущения темноты и возвращающегося воспоминания тесного трясущегося пространства под столом. Я нервно вздрагивала, и ложилась ничком, глядя в высокий потолок, на балки, и боялась — что он вдруг опустится на меня.

Не выдержав этого, я встала и постучалась к Трису.

— Можно к тебе? — открыв дверь, я увидела, что он не спал, лежал на диване, не расстилая постели, а только кинув подушку под голову. — Я не могу там одна.

— Зачем ты спрашиваешь?

Устроившись между ним и диванной спинкой, я без всякой неловкости обняла его, положив голову на здоровое плечо, и тут же спокойно и быстро заснула.

Разбудил нас телефонный звонок. Я лениво подняла голову, а Трис пробурчал: "Пускай звонит", и я с ним согласилась, вернув голову на прежнее место. Проспали мы долго, часы на столике показывали начало четвёртого, — приблизительно то время, когда только следовало ложиться. Звонки были долгими, но потом, когда они смолкли, никто не перезванивал.