Свидание с богом. Жнец

Придя в себя, он понял, что крепко привязан к стулу. И хотя корка запекшейся на лице крови не давала ему возможности открыть глаза, Макс догадался, что он не один. Неожиданно в лицо ударила тугая струя застоявшейся воды. Кто-то с размаха плеснул на него из ведра. И тут же раздался еле слышный смешок. С трудом разлепив немного отмокшие веки, парень проморгался и увидел перед собой ухмыляющуюся иссиня-черную рожу с толстыми бледно-розовыми губищами навыворот.

"Богиня задниц сегодня ко мне благосклонна", – обреченно подумал он.

Во время нападения на его бункер Макс был уверен, что бандитский отряд напоролся на него случайно. Эта часть Африки кишела группировками, расплодившимися за последние годы, как плесень на хлебе. Но действительность оказалась гораздо хуже его предположений. Он попал в лапы человека, на устранение которого подписал контракт. Впрочем, человеком этого туземца можно было назвать с большой натяжкой. Нгака был местечковым диктатором, для которого человеческая жизнь не значила ровным счетом ничего. Он даже по-своему любил своих врагов… но исключительно в виде хавчика.

Сфокусировав глаза, Макс увидел в руке Нгаки неширокое, бликующее при свете тусклой лампочки лезвие клинка.

– Сейчас резать тебя буду, – на довольно хорошем английском заявил каннибал и расхохотался.

– Иди ты нахер, мразь черножопая… – тихо прошамкал в ответ Макс разбитыми в мясо губами.

Его голова раскалывалась от дикой боли, во рту ощущался соленый вкус крови. Но хуже всего была тупая ноющая боль в правом боку.

"Похоже, печенку задело", – скосив глаза на рану, отстраненно подумал Макс. "Да какая теперь разница, все равно я уже не жилец."

Мысли текли размеренно и спокойно, словно он думал не о себе, а о ком-то другом.

– Ответь мне всего на пару вопросов, и тогда умрешь быстро, – пропустив оскорбление мимо ушей, ласково улыбнулся Нгака. – Обещаю.

– А не пошел бы ты на… – попытался так же ласково ответить Макс, но из его рта вырвалось лишь невнятное бормотание.

Однако бандит все отлично понял и злобно оскалившись, наотмашь ударил по лицу пленника тыльной стороной кулака. А потом еще раз. И еще раз. Макс с удивлением понял, что совсем не ощущает боли. В его голове лишь глухо зазвенел колокол, заполняя своим звоном все закоулки мозга. Заметив, что жертва не реагирует на удары, Нгака придержал руку на излете и заорал Максу в лицо:

– Я начну с глаз, Вазелин.

"Черт, вот это поворот… меня слили", – хотя мысли в голове парня путались, но смысл услышанной фразы до него дошел. – "Это какая же сука сдала?"

Черный зло засмеялся и, положив ладонь на лоб Макса, начал медленно подводить острие ножа к его правому глазу. Вложив все оставшиеся силы в последний рывок, пленник резко дернул головой вбок и, запрокинув ее вверх, вцепился зубами в пытавшиеся удержать его пальцы Нгаки. Негромко рыча, Макс все сильнее и сильнее сжимал челюсти, давясь чужой и своей кровью. Даже когда в его сердце вошел клинок, он последним усилием стиснул зубы до упора, и его угасающее сознание успело уловить хруст фаланг. Макс был уже мертв, когда подбежавший охранник разжал ему зубы своим тесаком и вытащил изо рта три откушенных под корень пальца. Их хозяин, катаясь по полу возле опрокинутого стула с привязанным телом Макса, вопил от боли, зажимая здоровой рукой обрубки, из которых во все стороны хлестала кровь.

***

Он умер.

"Или жив? Нет, я же знаю, что умер."

Макс ощутил, что парит в воздухе, а внутри него медленно ворочается огромный клубок… мыслей? Тут были и безмерная радость от осознания себя, и дикая обида за идиотскую смерть, и растерянное недоумение по поводу отсутствия ощущений. Но уже через несколько мгновений все изменилось. Макс почувствовал, что его буквально засасывает в очень тесную и неудобную хрень. К немалому удивлению парня, эта хрень оказалась его собственным телом. То, что тело принадлежало именно ему, он отметил машинально. Тягуче заныло в правом колене, мениск которого был порван еще в юности.

Он с трудом разлепил глаза. Резко посветлело, но понимания, где он находится, не прибавилось. Вокруг него стояла плотная стена белесой дымки. Почти мгновенно погибший Макс ничего похожего на промелькнувшую перед глазами жизнь не увидел. Как не было и тоннеля, ведущего к свету. Почти незаметный для мозга провал в темноту с резким пробуждением, но уже с полным осознанием собственной смерти.

Макс попробовал расслабиться. Нет, не физически. Тело не слушалось, хотя его слабые ответные сигналы уже начали ощущаться на самой грани восприятия. Он постарался выкинуть из головы все лишние мысли, что там теснились. И это почти сработало. Мысли о смерти улетучились, уступив место воспоминаниям. Вот только память почему-то решила показать ему момент из далекого-далекого детства.

***

– Как ты мог нас бросить? Ненавижу тебя! Ненавижу! – он вскочил с табуретки, не отрывая своего бешеного взгляда от виноватого и немного растерянного лица отца, сидящего напротив.

– Твое право, сынок, – ответил тот устало и вылил остатки водки из бутылки в стакан.