Свидание с прошлым

Но теперь, гуляя по странно тихим улицам и не видя дальше нескольких футов перед собой, Стейси начала ощущать беспокойство сродни тому, что преследовало ее в сновидениях. Ей чудилось, что только она одна и бродит в тумане, но в то же время она не могла отделаться от ощущения, что за ней следят. Стейси ловила себя на том, что то и дело оглядывается через плечо, прислушивается, опасаясь услышать крадущиеся шаги за спиной. Пройдя всего несколько кварталов, Стейси почувствовала, что потеряла ориентировку и не знает, в каком направлении находится ее гостиница и куда нужно свернуть, чтобы отыскать обратную дорогу.

Забыв о прелестях неторопливой прогулки, Стейси пошла быстрее, обуреваемая желанием поскорее выбраться из тумана, из безлюдья и тишины, угнетавших ее не меньше, чем сам туман.

Внезапно перед ней возник горящий уличный фонарь, и, хотя его свет пробивал туманную мглу всего лишь на небольшом пятачке, Стейси вздохнула от облегчения. Похоже, она добралась до торговой часта города. Здесь должны быть люди, свет, шум.

Но первый же магазин, выступивший из тумана, оказался закрытым и неосвещенным. Выставленная в витрине табличка гласила: «Открываемся 1 июня». То же самое было и со следующими двумя магазинами, мимо которых она прошла. Стейси стало еще неуютнее.

— Черт возьми, это какой-то город-призрак, — пробормотала она, вглядываясь через стекло витрины в темноту помещения.

Следующий — уже четвертый по счету — магазин тоже оказался пустующим, и на двери висела табличка с надписью «Сдается в аренду».

— Сумеречная зона! — раздраженно воскликнула Стейси.

Когда ее нога соскользнула с бордюра, Стейси поняла, что добралась до конца и этого квартала. Она стала переходить улицу в плотной завесе тумана. Ее так и подмывало побежать, но ограниченная видимость заставляла двигаться осторожно из опасения упасть, налететь на что-то. Или на кого-то.

Она остановилась и отерла с лица влагу рукавом джинсовой куртки. Тот факт, что она заблудилась в тумане посреди безлюдного, казалось, города, еще не повод, чтобы давать волю воображению и позволять жерновам страха перемалывать себя.

Стейси снова пошла вперед, потом остановилась, сердце дико колотилось в груди. Что это — чьи-то шаги, словно эхо ее собственных? Она повернулась, но ничего не увидела.

— Эй, кто там? — Ее голос дрогнул, и она повторила оклик громче.

Ответа не было. Она сделала несколько шагов.

— Есть там кто-нибудь? — Ответом на вопрос была тишина.

Без дальнейших размышлений она повернулась и побежала, не заботясь об опасности, которая могла поджидать ее впереди, и держа в мыслях лишь ту, которая, возможно, гналась за ней по пятам.

Стейси споткнулась о бордюр, но удержалась на ногах и продолжала нестись вперед, совершенно уверенная, что слышит за собой грохочущие по тротуару шаги неведомого преследователя.

Ярко освещенная аптека показалась ей оазисом в пустыне. Стейси кинулась к двери и сильным толчком распахнула ее.

Дерек поднял глаза от газеты, когда дверь распахнулась и в аптеку ворвалась Стейси Миллман. У нее был такой вид, будто за ней гнались все демоны ада. Ее лицо стало пепельно-серым, глаза так потемнели, что казались почти черными, а влажные прядки рыжих волос липли к щекам.

Дерек стал приподниматься, чтобы выяснить, не нужна ли ей помощь, но Стейси опрометью кинулась к стойке с газированной водой и рухнула на ближайшую табуретку, одной трясущейся рукой откидывая назад волосы, а другой нащупывая в кармане куртки пакетик с бумажными носовыми платками.

Все еще не подозревая о его присутствии, она вытерла лицо, высморкалась и оглянулась через плечо на входную дверь. Как будто ждет, что кто-то войдет вслед за ней, подумал он.

Влажные прядки волос, свисавшие ей на шею и щеки, курчавились, смягчая ее профиль, придавая ее облику некую старомодность, которой совсем не соответствовали джинсовый ансамбль и поношенные кроссовки.

Похоже, что противоречия — это ее особенность, размышлял он, вспоминая, как она появилась у них в городе, как реагировали на это Хантеры, как она отвечала на его вопросы. Кто она на самом деле — потерявшийся ребенок, каким показалась ему в больнице, или дерзкая и независимая жительница большого города, какую изображала в баре? Действительно ли приехала сюда как художница, чтобы запечатлеть чудесные ландшафты Миннесоты, или с тайной целью, как того опасались Хантеры? И связана ли эта цель с «Макро-Дейтой»?