Свидание с Рамой

Перед Олвином стоял выбор, который он отказывался делать. Ему хотелось исследовать Лиз, узнать все его тайны, открыть те стороны, которыми он отличался от его родины, но в то же самое время он был преисполнен решимости возвратиться в Диаспар, чтобы и доказать своим друзьям, что он вовсе не праздный мечтатель.

— Вы, конечно, не ожидаете, что я приму решение немедленно, — сказал он. — Не могу ли, прежде чем сделать выбор, немного познакомиться с вашей страной?

— Ну, конечно, — немедленно отозвалась Сирэйнис. — Оставайтесь у нас столько, сколько захочется, и в конце концов вы сможете все же вернуться в Диаспар, если не передумаете. Но если бы вы приняли решение в течение следующих нескольких дней, это бы упростило дело. Вам ведь не хочется, чтобы ваши друзья волновались, а чем дольше вы у нас пробудете, тем труднее для нас будет сделать соответствующие поправки.

Это Олвин мог оценить. Ему бы только хотелось знать, что это за «поправки». По всей вероятности, кто-то из Лиза войдет в контакт с Хедроном — о чем Шут и подозревать не будет, — и займется его сознанием. Сам факт отсутствия Олвина скрыт быть не может, но вот информация, которую они с Хедроном обнаружили, окажется уничтожена. И по мере того, как будут проходить столетия, имя Олвина станет в один ряд с именами тех Неповторимых, которые загадочным образом исчезли без следа и были забыты.

Здесь было множество тайн, и он, похоже, совсем не приблизился к разгадке хотя бы одной из них. Не было ли какой-то цепи за этими странными односторонними отношениями Лиза и Диаспара, или же это просто проявлялась некая историческая случайность? Кто и что были эти Неповторимые, и если жители Лиза могли проникать в Диаспар, то почему же тогда они не отключили те цепи Хранилищ Памяти, где содержалась информация, дающая ключ к их обнаружению? Это был, видимо, единственный вопрос, на который Олвин мог дать более или менее правдоподобный ответ. Центральный Компьютер оказался слишком неподатливым для такого рода шуток, и вряд ли даже с помощью самых тонких приемов парапсихологии можно было подобрать к нему отмычку.

Он оставил все эти проблемы в стороне. Возможно, у него и появится шанс ответить на них, когда он узнает побольше. Что толку заниматься бесплодными размышлениями, возводя пирамиды догадок на песке неосведомленности…

— Что ж, хорошо, — сказал он. Сказал, может быть, не совсем вежливо, потому что все еще был раздражен этим неожиданным препятствием. — Как‘только смогу — сразу же дам вам ответ, если вы покажете мне, какова же она, ваша земля.

— Вот и прекрасно! — воскликнула Сирэйнис, и на этот раз в ее улыбке Олвин не усмотрел никакой скрытой угрозы.

11

Как Алистра ни пыталась, никаких больше сведений выудить у Хедрона ей не удалось. Шут быстро оправился от первоначального потрясения и той паники, которая вытолкнула его на поверхность, когда он остался в полном одиночестве глубоко под усыпальницей Зея. Кроме того он стыдился своей трусости и в то же время спрашивал себя — достанет ли у него духу в один прекрасный момент вернуться в пещеру движущихся дорог и расходящихся по всему миру туннелей. Хотя он и понимал, что Олвином двигал не столько здравый смысл, сколько нетерпение, если не глупость, ему, в сущности, не верилось, что ему угрожает опасность. В свое время он возвратится. В этом Хедрон был убежден. Ну, почти убежден: сомнений оставалось ровно настолько, чтобы понудить его соблюдать осторожность.

Будет мудро, решил он, пока суть да дело, распространяться обо всем этом как можно меньше и представлять все случившееся просто как еще одну свою проделку.

К несчастью, для этого превосходного плана Хедрон не смог скрыть чувства, обуревавшие его, когда по возвращении на поверхность перед ним предстала Алистра. Она увидела в его глазах страх и тотчас же истолковала его в том смысле, что Олвину грозит опасность. Напрасными оказались все заверения Хедрона — Алистра злилась на него все больше и больше, когда они вместе возвращались через Парк.

К тому времени, когда они достигли первых зданий города, Хедрону стало ясно, что его тактика увиливания от ответов полностью провалилась и ситуация самым драматическим образом вышла из-под контроля. Впервые в жизни тут Шут растерялся и не нашел способа справиться с проблемой.

Они расстались в каменном молчании, когда дошли до кольцевой магистрали, опоясывающей Парк. Хедрон глядел девушке вслед, пока она не исчезла из виду, и устало думал о том, какие же еще планы могут созревать сейчас в этой юной головке.

Что же касается Алистры, то она действовала быстро и без озарения. Она не стала тратить время на розыски Эристона и Итании. Родители Олвина, с ее точки зрения, были не более чем милыми заурядностями, к которым она относилась не без приязни, но решительно безо всякого уважения.