Свидание с Рамой (сборник)

Пат Харрис сразу, как только «Селена» сдвинулась, почувствовал, что это оседание совсем не похоже на первый обвал. Оно происходило намного медленнее, и снаружи что-то скрипело и сипело. Даже в такую отчаянную минуту Пат не мог не удивиться: как может пыль издавать такие звуки?… Трубы уходили вверх, уходили рывками, потому что корма погружалась быстрее и судно заметно накренилось. Затрещал фиберглас, и задняя труба вырвалась из отверстия в потолке по соседству с переходной камерой. Мгновенно струя пыли хлынула вниз, ударилась об пол и расплылась в воздухе легким облачком.

Коммодор Ханстен стоял ближе всех к отверстию и первым подскочил к нему. Сорвав с себя рубашку, он мигом свернул ее комом и сунул затычку в дыру. Пыль не унималась, сочилась в щели, но и коммодор не сдавался. Он почти справился с ней, когда выскользнула труба в носовой части. Тотчас погас главный свет – снова порвался -кабель…

– Я управлюсь здесь! – крикнул Пат. Он тоже остался без рубашки и вступил в поединок с лунной пылью.

Пат Харрис десятки раз выходил в Море Жажды, но никогда еще ему не доводилось осязать его. Серая пудра проникла в нос, засыпала глаза, наполовину задушив и совершенно ослепив капитана. И хотя она была сухая, как прах из склепа фараона (даже суше, ведь Море в миллион раз старше любой пирамиды!), на ощупь лунная пыль оказалась скользкой, как мыло. Пат поймал себя на мысли, что быть похороненным заживо, наверное, хуже, чем утонуть… Но вот фонтан превратился в тонкую струйку, и он понял, что на этот раз страшная участь его миновала. Благодаря слабому лунному тяготению пятнадцатиметровый столб пыли давил не так уж сильно. Впрочем, будь отверстия в потолке намного шире, еще неизвестно, чем бы все это кончилось.

Отряхнув пыль с головы и плеч, Пат осторожно открыл глаза. Ничего, зрение в порядке. Хорошо, что аварийное освещение не подвело. Не очень-то яркий свет, но все-таки лучше, чем ничего. Коммодор уже законопатил щель и теперь спокойно брызгал водой из бумажного стакана, чтобы осадить пыль. Способ оказался очень действенным, и серые облака быстро превратились в лужицы грязи на полу. Подняв голову, Ханстен поймал взгляд Пата.

– Ну, капитан, – заговорил он. – Ваше мнение?

Олимпийское самообладание! Это самообладание может вывести человека из себя, подумал Пат. Хоть бы раз увидеть коммодора растерянным! Нет, вздор, это в нем зависть говорит, даже ревность, вполне понятная, но не достойная Пата. Он пристыдил себя.

– Не представляю, что произошло, – ответил он. – Может быть, сверху нам скажут?

Корабль наклонился под углом тридцать градусов, и к месту водителя надо было идти в гору. Садясь перед радиостанцией, Пат вдруг ощутил тупое отчаяние, какого не испытывал со времени рокового обвала. Такое чувство, словно все боги обратились против них и дальше сражаться нет смысла.

Он окончательно уверился в этом, когда попытался включить радиостанцию и обнаружил, что она не работает. Нет тока, злополучная труба потрудилась на славу…

Пат медленно повернулся в кресле. Двадцать один человек пытливо смотрели на капитана: что он скажет? Из них двадцать сейчас не существовали для-него. Пат видел только лицо Сью, ее глаза. Озабоченный, напряженный взгляд, но даже теперь без страха. И отчаяние прошло, его вытеснил приток сил и надежды.

– Честное слово, не знаю, что случилось, – сказал он. – Но в одном я уверен: мы еще не пропали, до этого далеко, сто световых лет. Даже если погрузимся еще немного, ничего страшного нет, наши товарищи на плоту скоро опять нащупают нас. Небольшая отсрочка, и только. Тревожиться нечего.

– Я не хочу показаться паникером, капитан, – заговорил Баррет, – но если плот тоже затонул? Что тогда?

– Это мы проверим, как только я налажу радиоконтакт, – ответил Пат, сумрачно глядя на болтающиеся под потолком провода. – И пока я не распутаю эту вермишель, придется нам обходиться аварийным освещением.

– Я не возражаю, – заметила миссис Шастер. – По-моему, так очень мило.

«Спасибо тебе, добрая душа», – мысленно произнес Пат. Он быстро обвел взглядом остальных. При таком свете трудно разглядеть выражение лиц, но как будто все спокойны… Спокойствие длилось ровно минуту – больше не понадобилось, чтобы убедиться: ни радио, ни света не починить. Провода вырвало из защитной трубки, и нет нужного инструмента.

– Это уже хуже, – заключил Пат. – Мы ничего не можем им сказать, пока сверху к нам не спустят микрофон.

– А это значит, – подхватил Баррет, явно склонный подмечать самые мрачные стороны, – что они не могут сообщаться с нами. Будут недоумевать, почему мы не отвечаем. Еще решат, что мы погибли, и прекратят спасательную операцию!…

Эта мысль уже приходила в голову Пату, но он тотчас изгнал ее.

– Вы слышали главного инженера Лоуренса, – сказал он. – Главный – не такой человек, чтобы сдаться, пока есть хоть малейшая надежда. На этот счет можно не беспокоиться.

– Как с воздухом? – озабоченно спросил профессор Джаяварден. – Ведь мы опять зависим от собственных ресурсов.