Свидание у алтаря

Он вынул меч.

— Лорд Ровингтон, вы пришли сюда с кочанами капусты, чтобы швырять их на сцену. Теперь посмотрим, вправду ли вы мужчина, способный драться в открытую перед равными себе.

Ров прошел к проходу между скамьями. Публика расступалась перед ним, все вытянули шеи, чтобы видеть, как он идет. Зрители ждали, что он поднимется на сцену. Но вместо этого он несколько секунд постоял в проходе, высоко держа голову и расправив плечи. А потом сказал:

— Я не стану выставлять себя дураком, особенно перед вашей шлюхой.

И, произнеся эту любезность, он повернулся и пошел к выходу.

Но Гэвин, услышав, как он назвал Сару, не мог позволить ему просто так уйти.

Он поднял свой деревянный меч. С силой, которой могли бы гордиться его норманнские предки, он метнул его в удаляющуюся фигуру Рова.

Меч пронесся в воздухе, как стрела. Плоское лезвие ударило Рова в спину, а рукоятка стукнула по голове. Ров упал на пол, как мешок с картошкой.

В театре наступила ошеломляющая тишина. Джентльмен, сидевший ближе всех к лежащему ничком Рову, нагнулся и осмотрел его.

— Он без сознания, — сообщил мужчина. И, снова оглядев Рова, добавил: — Но придет в себя. Хотя голова у него будет болеть.

Эти слова были встречены смехом.

— Хорошо, — сказал Гэвин. — Уберите его отсюда.

Несколько мужчин бросились выполнять его приказание. Под свист и улюлюканье публики Ровингтона вынесли из Бишопс Хилл.

Затем Гэвин обратился к публике.

— Здесь есть люди, которых, насколько мне известно, лорд Ровингтон нанял для того, чтобы сорвать спектакль. Я советую им обдумать свое поведение. Иначе я обойдусь с ними так же, только с меньшим уважением. Это понятно?

Никто не ответил, но Гэвин знал, что выразился достаточно ясно.

— Очень хорошо, — сказал он. — Позвольте нам продолжить спектакль.

Он снова скрылся за боковой дверью, постучал в нее и вышел на сцену.

И снова его встретили аплодисменты, еще более бурные, чем в первый раз.

Гэвин гадал, что об этом думает Сара. Узнать этого он не мог, потому что она произнесла свою реплику, и они разошлись в разные стороны, как того требовали их роли.

Так же, как они делали много вечеров подряд.

Только с небольшой разницей. Они были в костюмах, выступали в театре, полном зрителей, желавших видеть в них вдову Перегрин и Джонатана Гудвела. Мантии герцога Бейнтона больше на нем не было.

Гэвин чувствовал, что испытывает к персонажу Сары очень важные и настоящие чувства, пусть лишь на миг на этой сцене.

Публика была захвачена происходящим. Смешные моменты вызывали у зрителей смех. В моменты сомнений и самоанализа публика была серьезна, и Гэвин чувствовал, что она болеет за его персонажа, желая ему успеха в завоевании сердца вдовы и поиске любви. В его желании быть благородным героем и все-таки человеком, мужчиной.

Но разве не этого же он хотел и в жизни?

Да, он изо всех сил работал, чтобы создать себе доброе имя, но за всем, что он сказал и сделал, стоял живой человек, который даже не понимал, как он одинок, пока не встретил Сару.

Сейчас, играя вместе с ней на сцене, произнося написанные ею слова, он понимал, что для него никогда не будет никакой другой женщины.

Никогда.

Все именно так, как сказал Файклан Моррис: она — его судьба. Его единственная любовь.

Спектакль подходил к концу.

Гэвин справлялся, как ему казалось, довольно неплохо. Да, он переврал несколько реплик, один или два раза забыл свой текст, но Сара легко скрыла все эти мелкие промахи.

Но все-таки он видел, что, несмотря на его игру, в ней было какое-то напряжение. Он слишком сильно ранил ее, когда сказал о своем долге жениться на Леони Чарнок.

Возможно, она никогда его не простит. И дело было не только в гордости. Людям, хорошо знавшим Сару, она казалась сильной женщиной. Но Гэвин узнал ее другую сторону. Любя, она отдавала всю себя… А она любила его.

Настал финальный момент, когда Гудвел должен был упасть на одно колено и признаться вдове в своей вечной любви.

Вдруг Гэвин понял, что, возможно, это его единственный шанс пересмотреть дело и получить ее прощение. Как только они сойдут со сцены, Сара его покинет.

Но сейчас она была с ним, и он не хотел ее терять.

Поэтому, когда настал нужный момент, Гэвин не стал играть роль Джонатана Гудвела.

Он взял руку Сары и, вместо того, чтобы сказать: «Дорогая Перегрин, окажешь ли ты мне честь, выйдя за меня замуж?» — произнес:

— Сара Петтиджон, будешь ли ты моей женой? Станешь ли моей герцогиней?

Моргнув, она застыла на месте.

Публика тоже была обескуражена, но потом он почувствовал, что зрители поняли, в чем дело, и с интересом ждали ответа.

Сара нахмурилась и сделала то, что Гэвин ожидал. Она спряталась за своего персонажа.

— Благодарю вас, мистер Гудвел. Вы делаете мне большую честь…