Свидание вслепую

— Это я изнасиловал девочку, а не Оскар, — услышал он свой голос. — И сделал это один.

Воцарилось жуткое молчание. Левантер слышал, как полощется на ветру флаг.

Начальник посмотрел на него с недоумением.

— Мы понимаем, что движет тобой, Левантер. Мы знаем, что Оскар был твоим другом, — сказал он решительно. — Но мы знаем и то, что в этом виноват Оскар, он один.

И повернулся, собираясь закрыть линейку.

— Поскольку я делаю это заявление официально, — прервал его Левантер, и его голос на этот раз звучал ясно и четко, — я настаиваю на том, чтобы мое признание было занесено в протокол следствия.

— Оно будет в протоколе, если тебе так хочется, — небрежно сказал начальник. — Зайди через час в мой кабинет.

После линейки мальчики окружили Левантера.

— Ты не мог ее изнасиловать. Ты был болен и проспал всю вторую половину дня. Я тебя видел! — воскликнул один из соседей Левантера по палате.

— Мы все видели тебя в постели, — прибавил другой, и еще двое или трое согласно закивали, подтверждая его слова.

— Наверное, ты просто мечтал о том, чтобы кого-нибудь изнасиловать! — сказал третий, и все засмеялись.

— Помочь теперь Оскару невозможно, — усмехаясь сказал четвертый.

Левантер не знал, что им ответить.

— А что, если вы все ошибаетесь, — выдавил он наконец. — Что если это и в самом деле сделал я?

— Но я прекрасно помню, что ты спал, — выкрикнул еще один мальчишка.

— А я видел, как ты пошел в душ после того, как проснулся! Это было перед ужином! — закричал другой.

В кабинете начальника Левантера представили молодому лейтенанту милиции, который похлопал его по плечу и указал на стул.

— То, что ты пытаешься сделать, Левантер, не имеет смысла, — сказал он. — Сегодня ночью, когда местный милицейский пост поднял нас по тревоге, у нас уже были подозрения. Рано утром, перед лицом очевидного факта, Оскар признался в том, что он действительно изнасиловал уже многих девочек, но по какой-то причине отрицает, что изнасиловал именно эту.

Он помолчал и мрачно взглянул на Левантера:

— Не мог ли он заранее попросить тебя взять на себя вину?

Левантер ничего не ответил. Лейтенант продолжал ровным голосом:

— Более того, мы обнаружили его дневник, в котором он собственноручно описывает десятки изнасилований, совершенных им в прошлом. Все эти преступления зарегистрированы в милиции как нераскрытые. Что еще требуется для того, чтобы уличить его?

Начальник протянул лейтенанту листок бумаги с заявлением Левантера. Лейтенант едва глянул на него и, чтобы показать, что отказывается принять его, положил на стол и легонько пододвинул к Левантеру.

— Возможно, всех прочих девочек изнасиловал Оскар, — сказал Левантер, — но эту изнасиловал я. Я могу опознать ее и указать точное место, где это случилось.

Лейтенант глубокомысленно кивнул:

— Конечно, и опознать, и указать. Оскар вполне мог предупредить тебя заранее. И даже показать место.

— Я могу в мельчайших подробностях показать, как это сделал, — настаивал Левантер. — И точно показать, что я с ней делал…

— Конечно можешь, — прервал его лейтенант. — Но не должен. Видишь ли…— Он сделал паузу. — Нам все уже известно. Несчастную девочку, на которую напали вчера, наверняка изнасиловал тот самый тип, за которым числятся уже десятки изнасилований в городе. Всякий раз он использовал одни и те же приемы: хватал жертву сзади за волосы и насиловал ее самыми извращенными способами.

Лейтенант говорил ровным, спокойным голосом.

Левантер наклонился к своей руке и вдохнул запах девочки, все еще исходивший у него из-под ногтей.

— Но я могу дать вам абсолютно точное описание того, что произошло в лесу! — продолжал настаивать он. — Минута за минутой. Где я ее остановил, как повалил, чего и как касался. Я расскажу вам все, и она подтвердит мой рассказ.

Лейтенант еще раз глубокомысленно посмотрел на него:

— Оставим девочку в покое, Левантер. Она и без того уже настрадалась. Сейчас она в больнице, и поскольку ты — друг человека, который ее изнасиловал, она вряд ли захочет тебя слушать.

Он взглянул на начальника и тихо добавил:

— Говорят, ей понадобится хирургическая операция.

Начальник утвердительно кивнул:

— Я уверен, что Левантер понимает, что его заявление, какими бы благородными мотивами оно ни было продиктовано, является попыткой помешать справедливому возмездию. — И, не позволив Левантеру сказать что-нибудь еще, встал.

Лейтенант и Левантер тоже поднялись. Начальник коснулся руки Левантера и бережно проводил до двери, а на пороге даже обнял.

— Ты хороший человек, Левантер. Комсомол наградил тебя золотой медалью. Но у всякой дружбы есть предел. Я рад, что какое-то время ты не сможешь видеться с Оскаром. За это преступление он получит по меньшей мере три года.