Свидание вслепую

— Я называю его — если его надо как-то называть — называю его «любовником», — прошептала она хриплым шепотом. — И скоро тоже собираюсь удалить эту «опухоль», представь себе! Почему бы тебе когда-нибудь тоже не навестить меня?

Левантер вытащил руку из-под юбки и двинулся на звуки танцевальной музыки. В один миг вся история его взаимоотношений с Лисичкой пронеслась у него в голове; страстное увлечение ее телесной красотой мало его волновало, но почему-то он испытывал стыд за то, что делал с ней в постели. Он не мог себе представить, что именно думает о нем она. Левантер больше не был любовником красивой и таинственной женщины. Теперь он был сексуально извращенным партнером, требующим легкого наслаждения от другого мужчины, который всегда так хорошо понимал все его желания и так легко удовлетворял их. Левантер огляделся по сторонам. Многие женщины здесь были очень красивы, хотя ни одна из них не обладала ошеломляющей красотой Лисички. Но теперь, зная, кто они все на самом деле, Левантер почувствовал себя одураченным.

Лисичка танцевала. Увидев Левантера, она резко остановилась и оставила своего партнера — высокого, мускулистого мужчину. Задыхаясь, со спутанными волосами, она подбежала к Левантеру, поцеловала его и отвела в сторону.

— Как ты меня нашел? — спросила Лисичка тихим голосом.

— Меня привез сюда шофер гостиницы.

— Я видела, как ты говорил с моей подругой.

— Да. Она сказала мне, что вы дружили.

Лисичка почувствовала его настроение.

— Наверняка она тебе все рассказала. Теперь ты знаешь, — сказала она.

— Да, — ответил Левантер. — Теперь я знаю, что это была за «опухоль».

— Но ведь это неважно, правда? Мы останемся вместе, да?

— Нет, — сказал Левантер. — Я должен тебя оставить.

Лисичка принялась умолять его:

— Дай мне шанс. Я еще не знаю себя. Через неделю снимут повязку, — сказала она, — и ты сам узнаешь, есть ли какая-нибудь разница между мной и любой другой женщиной. — Она помедлила. — Я буду единственной женщиной в твоей жизни, которая получает оргазм полностью изнутри, — пошутила она.

— Меня заворожила твоя тайна, — сказал он. — Теперь она раскрыта.

— Но я не обманывала тебя. Ни одна женщина не смогла бы услужить тебе лучше, чем я… Ты же не хотел от меня ребенка.

Лисичка смотрела на него с напряженным вниманием, а потом нежно увлекла в другой коридор и остановила у лестницы. Сверху доносились приглушенные голоса.

— Еще ребенком я знала, что природа совершила со мной ошибку, — сказала Лисичка. — Я чувствовала, что выгляжу совсем как девочка и испытываю потребности, которых не понимаю. К двенадцати годам я каждый день хотя бы несколько минут проводила перед зеркалом, одевалась в девичью одежду, красила губы, напяливала парики. Я мечтала о том, чтобы сменить пол. Но в мусульманских странах к женщинам относятся как к животным. — Она горько рассмеялась. — Очень плохо родиться женщиной. Ни одному нормальному мужчине такое и в голову не придет.

Лисичка подвела Левантера к скамейке и попросила сесть рядом с ней. Она глубоко вздохнула.

— Моя семья была одной из самых богатых и влиятельных в нашей стране. Мой отец был известным дипломатом. Как единственный сын, я был отцовской гордостью и единственным наследником состояния. — Она помедлила секунду, раздумывая, а потом заговорила отрешенным голосом. — Мне было шестнадцать, когда отец встревожился, обнаружив, что я теряю мужские черты, и созвал целую команду французских врачей. Меня долго кололи мужскими гормонами. Но нельзя помешать воле Аллаха.

Левантер коснулся ее руки и подумал о том, до чего изящно и женственно она выглядит. А Лисичка продолжала свой рассказ, словно теперь, когда она наконец заговорила, ничто уже не могло ее остановить.

— Несмотря на лечение, груди продолжали расти, как будто мое тело настаивало на том, что я — женщина. На свете не было никого, к кому я могла бы обратиться за помощью. Моя мама умерла, когда я была совсем маленькой, а с молодой мачехой и двумя ее дочками мне сблизиться не удалось. Поэтому я очень удивилась, когда мачеха решила мне помочь. Лишь потом поняла, зачем она это сделала.

Левантер вопросительно посмотрел на нее.

— Я все еще оставалась единственным законным наследником отцовского состояния, — объяснила Лисичка. — Мачеха не смогла родить отцу сына, а тут у нее появилась возможность избавиться от единственного серьезного препятствия, отделяющего ее и ее дочерей от огромного наследства. Когда я училась в Америке, мачеха приехала навестить меня и тайно организовала мой визит к американскому врачу, специалисту по транссексуалам. Тот предложил мне сначала пройти курс психотерапии — для того, чтобы я подготовилась и к операции, и к дальнейшей жизни в качестве женщины. Конечно, он не знал, что я уже готовилась к этому, приходя каждый вечер в этот и подобные ему клубы. Не поставив в известность отца, мачеха перевела на мой швейцарский счет значительную сумму. Я прошла психотерапию и получила курс гормональных инъекций, после чего была готова отправиться в Швейцарию, чтобы окончательно преобразиться.