Свиданий не будет

– Я в этом должен разобраться. Ведь если Николаева оставляли в живых, значит, он точно знал о готовящемся покушении, более того, он вывел Живейнова на место выстрелов, и только случайность…

– Погодите, – вмешалась Баскакова. – А где жил Николаев, в каком доме? Вы, Олег Федотович, не знаете?

– С точностью до номера – нет, однако в какой-то из пятиэтажек, они находятся за этими башнями…

– Но тогда… Ведь согласитесь, в самой ситуации немало труднообъяснимого… Киллер ухитряется подкараулить людей, которые находятся в постоянном движении… Что же получается? Кто-то ведет Живейнова и Николаева, сообщая киллеру о их передвижениях, и тот, опережая оперативников, занимает позицию для стрельбы? Причем довольно экзотическую. Или за ними следит сам киллер, а затем бежит вперед и…

– Да, не очень получается.

– Я хочу предположить другое. Каким-то образом узнав, что Николаев ведет Живейнова к себе домой, киллер собирался произвести покушение в его дворе, возле николаевского дома. Но что-то заставило его переменить место. Однако…

– Ах так… – начал догадываться Гордеев, куда клонит Баскакова.

– Да, когда мы узнаем точное местоположение дома Николаева, то, если версия о киллере в квартире, а не на крыше верна, можно будет с большей точностью установить и эту квартиру. Она должна выходить на две стороны, кажется, такие квартиры называются «распашонками»…

– Кажется, все обговорили, – сказал Пантелеев. – Положим цветы и отправимся отсюда. Мы забыли простой вариант. Думаю, подъезд и квартиру, где жил Георгий, мы узнаем сегодня же…

Помолчав у места, где погиб Николаев, они вновь заняли места в «жигуленке».

– Проедем мимо пятиэтажек, – предложил Пантелеев.

– Будто мои мысли читали, – произнесла Баскакова.

Как и предполагал Пантелеев, установить, в каком доме и подъезде жил погибший, удалось с помощью нескольких женщин в одном из дворов, оживленно обсуждавших происходящие события.

Оценив после этого взаимоположение николаевской пятиэтажки с домами-башнями, они поняли, что покушение с этой стороны здания совершить становилось сложнее уже потому, что пятиэтажка была построена раньше и поэтому деревья возле нее разрослись довольно буйно и мешали с этой стороны точному прицелу. Теперь оказывалось ясно и то, из какой башни велся огонь.

– Да-а, – сказал Пантелеев. – Сейчас у меня складывается впечатление, что киллер все же подстерегал Живейнова, он уже знал, что те придут к Николаеву домой. А то, как стоят эти два дома, и то, как поднялись деревья, позволяет более или менее точно определить и группу квартир на этажах, из которых предположительно могла вестись стрельба. Есть над чем поработать. Но это будет уже завтра…

Обсудив еще раз дальнейшие свои действия, они расстались.

Гордеева высадили поблизости от дома, где жила Лида.

Его молодые друзья пребывали не в лучшем расположении духа. Про катастрофу на набережной они уже знали.

– Сферы влияния криминал у нас поделил давно, – убежденно заявил Володя. – Это не могут быть какие-то разборки между своими.

Кроме того, заметила Лида, по телеканалам из Москвы, которые здесь транслируются, она уже дважды слышала сообщение о том, что в Булавинске убит оперативник Николаев и что мэр обещал: в ближайшие часы киллер будет пойман.

Она почти слово в слово пересказала то сообщение, которое Гордеев передал в субботу Ирине Федосеевой.

Да, ситуация складывалась довольно запутанная.

Пуская свою информацию, Гордеев рассчитывал на то, что она защитит Павла Живейнова от дальнейших покушений. Так бы, скорее всего, и произошло.

Но вот булавинская верхушка всего через несколько часов узнает об этой публикации и принимает решение каким-то образом избавиться от трупа Николаева вовсе.

И само собой, избавились бы, придумали что-то.

Но роковым образом Павел оказывается в катафалке, после чего происходит катастрофа. Трупа нет, но гибнет и Павел.

Так, получается, что «сотрудники правоохранительных органов» Булавинска, которым, по опубликованному сообщению, поручено было охранять Живейнова, с поставленной задачей не справились.

Волей-неволей Сергей Вялин, пообещавший, согласно все тому же сообщению, подать в отставку, если с Живейновым что-нибудь случится, теперь обязан это сделать. И конечно, этого не сделает.

«А что сделает?» – задал себе вопрос Гордеев.

Выходило, что Вялин так или иначе, поскольку дело начало раскручиваться в Москве и становилось известным всей России, вынужден будет сделать какое-то особое заявление на этот счет. Вот к этому заявлению следовало приготовиться и выставить против него нечто свое, более сильное.

Но как следует обдумать это господин адвокат не успел.

Через самое короткое время Гордееву пришлось принимать немедленное решение.

Когда он кое-как справился с обедом, предложенным Лидой, – после всего происшедшего о каких-либо прогулках никто не вспоминал, – то взялся было за выхваченный наугад томик Дюма из собрания сочинений. Даже одна-две страницы из любого его романа всегда приносили Юрию Петровичу ощущение душевной упругости, способности сопротивляться не только перед лицом трудностей, но и опасностей.