— Никакого подвоха, — мягко ответила на мысленный вопрос Эйлин, чем поразила Гермиону, и в этот момент её лицо озарилось странной улыбкой. — Просто есть одна особенность. Во время сеансов, которые будут проходить ежедневно в течение недели до Нового года, вы не сможете видеть собеседника, а он, соответственно, не сможет разглядеть вас, как, впрочем, и остальных присутствующих. Вы не будете знать его имя, а своё также сохраните в секрете ровно до момента, когда до Нового года останется всего минута. Именно тогда помещение озарится светом, и вы, посмотрев друг на друга, узнаете, с кем общались всё это время. Правила уже много лет остаются неизменными, что помогает нашим гостям за неделю узнать и воспринять друг друга, не опираясь на внешность или статус, иными словами, увидеть друг друга настоящими, а не погребёнными под множеством ярлыков, навязанных временем и обществом. Ваш собеседник может быть кем угодно: знаменитым врачом, бедным студентом, богатым чиновником или просто заплутавшим странником. Но какое это будет иметь значение, если вы почувствуете духовную близость с ним?
— А если я не почувствую? Если мне не понравится тот, с кем я познакомлюсь в темноте? — из тысячи вопросов выловила Гермиона первый, пришедший в голову.
— Это практически исключено. Магия места чувствует вас и ваше настроение, а я чувствую магию, и поэтому проведу вас прямо к тому столику, где вы встретите правильного человека, общение с которым исцелит вашу душу.
Теперь Гермиона поняла, почему Эйлин сказала, что она проводник. Видимо, она обладала какими-то исключительными способностями к эмпатии, хотя, с другой стороны, это могло также означать, что она обладает исключительными способностями к актёрскому мастерству.
— Значит, мне нужно будет приходить сюда каждый день? — испытывая противоречивые чувства по поводу услышанного, спросила Гермиона.
— Если захотите узнать, с кем общались всё это время — да. Иначе вы никогда не услышите имя незнакомца.
— А если я с ним договорюсь о встрече за пределами клуба до Нового года?
— Исключено. Если вы или ваш собеседник случайно или намеренно нарушите правила клуба и откроете свою личность, то на обоих вмиг подействует заклятие забвения, а сами вы окажетесь в парке неподалёку и никогда не вспомните, что были у нас в гостях. И, конечно, вряд ли вы когда-либо встретитесь с тем человеком вновь, а если и встретитесь — ни за что не узнаете друг друга.
Гермиона задумалась. Вопросов всё ещё было слишком много, но хотя бы на основные она получила ответы.
Всё это казалось странным, пугающим и неизвестным. В сущности, оно таким и было, но, кажется, впервые за долгие годы Гермионе захотелось попробовать что-то рискованное. К тому же никто не поймет, кто она, не услышит имени и не увидит лица, если она сама не захочет этого. Ей нечего терять.
— Сегодня Рождество, Гермиона, и оно обязательно станет по-настоящему волшебным, если вы согласитесь, — мягко вторгся в её размышления голос Эйлин, которая подала ей магический контракт с прописанными условиями участия в сеансах.
Как странно и удивительно: ещё утром Гермиона была уверена — сегодня Рон решится на смелый шаг. Но в итоге это сделала она сама, совершив немыслимое: она поставила подпись.
Было ощущение, что коридор никогда не закончится. Эйлин шла впереди, её длинные тонкие локоны, покачивающиеся при ходьбе, призрачно мерцали в тусклом сиянии свечей, а тёмное марево ткани, обволакивающее фигуру, делало её похожей на прекрасный морок. Гермиона молча следовала за ней, пытаясь унять волнение, бушевавшее в груди: мало ли куда они направляются? Вдруг она оказалась в доме шизофренички и, оставив роспись в этом странном контракте, подписала себе приговор — и это Рождество станет последним в её жизни? Постепенно начали доноситься слабые звуки музыки, и чем дальше Гермиона шла, тем яснее, помимо этого, улавливала отголоски разговоров и весёлый смех, что заставило её немного успокоиться.
— Вот мы и пришли. Добро пожаловать в наш клуб, Гермиона! — отвлекла её от мыслей Эйлин, остановившись возле высокой чёрной двери, а уже в следующую секунду распахнула её, жестом приглашая войти.