Свидетель

— Ну а если без смеха, то мне нужен помощник. Зам по пропаганде. Как, пойдешь моим рупором? — спросил, и тут же сам ответил. — Пойде-ешь, куда ты денешься! Это привычнее, чем сортиры чистить! Да и жрачка не в пример сытнее будет. Ты ведь пожрать вкусно любишь? Или отвык уже? Ничего, опять привыкнешь. Тебе полагается, ты же теперь у нас визирь при падишахе. Верховный глашатай. Или нет, не то, — Ратников на секунду задумался, — вот как: Координатор аппарата управления. Координатор! А он должен быть гладким и сладким. Как, доволен?.. На сборы пять минут. Жду тебя на «Гражданке».

Брезгливо пнув грязный матрас и покачав напоследок головой, Ратников ушел. Алиса вернулась, как только тот отошел от мужа.

— Чего он?

— Назначил меня Координатором…

— Кем?

— Замом своим, помощником! Визирем! Глашатаем! — он выкрикивал эти слова так, словно Алиса была виновата в чем-то.

— Почему ты кричишь на меня? Хватит истерить! В руки себя возьми, а то смотреть противно!

— Ты не понимаешь. Он унизил меня, дважды за день унизил! Растоптал! — Азаров готов был расплакаться.

— Ты идиот, Димасик. Унижение — это подыхать тут от голода. От того, что ты ни на что оказался не способен, кроме как заделаться золотарем! Ты пойдешь и согласишься.

Ах, каким тоном она это говорила! Как гвозди в крышку гроба вколачивала. И ведь не поспоришь… Она-то чем виновата, или Марк?..

— Думаешь, он спрашивает согласия? Собирайся. Идем на Гражданский проспект.

* * *

— А-а, какие люди! Ничуть не сомневался, что ты появишься.

Ратников развалился на стуле, положив ноги на стол перед собой. Чувствовалось, он в превосходнейшем настроении. И это было действительно так: пожалуй, еще никогда в жизни Феликс не взлетал так высоко. Причем без всякой опасности больно упасть. На столе — бутылка водки, открытая банка балтийской кильки и хлеб, вкус и запах которого Азаров уже успел забыть. Дмитрий судорожно сглотнул слюну, попытался отвести глаза, но так и не смог, поэтому густо покраснел. Благо в полумраке этого было не видно.

— Ну что скажешь, писарчук?

— Не помешал? — голос хрипел от волнения.

Азаров в этот момент сам себе был противен. Нет, ему и раньше приходилось хаживать «на поклон», но то было совсем другое — тогда это было не так унизительно. Скорее просто необходимость напомнить о себе нужному человечку. Алиса всегда за этим строго следила, сама подсказывала, к кому, когда и с чем надо подойти. Вот и сейчас — послала поблагодарить.

— Как устроился? Жена-то довольна? — и Ратников, не дожидаясь ответа, хохотнул. — Надеюсь, теперь-то ты не будешь поганить мой светлый образ?!

Господи, еще бы не довольна! После всего того, что они пережили — отдельная комната, чистые матрасы, нормальная еда. И душ… У них на «Мужества» тоже сначала был душ, но быстро вышел из строя. А починить оказалось некому. Сколько же они не мылись? Азаров почувствовал, что еще немного, и он разрыдается. Нет, они действительно благодарны Ратникову! И Алиса, и он сам. Да, если честно, он ноги Феликсу сейчас готов целовать! Но почему же, при всем при этом, ему так противно?!

Между тем Ратников вытащил вторую кружку и налил в нее водки. До краев.

— Пей за здравие твоего благодетеля!

Азаров взял кружку дрожащими руками, и уже собрался выпить, как тот остановил его.

— А тост? Где твое хваленое красноречие? Или ты уже все забыл?

Тост?.. Дмитрию стало невыносимо плохо. От постоянного страха и отчаяния он, наверное, отупел, в голову ничего, кроме канцелярского оборота «благодарю за…» не лезло. Да и какой тост, когда так мерзко на душе… И еще этот запах теплой водки. А он голодный…

Азарова затошнило. Боясь вызвать недовольство нового начальника, он попытался-таки что-то сказать, но Ратников оборвал:

— Видимо, без суфлеров, вы, писаки, не можете и пары слов связать.

С этими словами Феликс встал со стула и громко произнес:

— За наш новый союз! — и приказал. — Пей!

Как только Дмитрий допил и поставил кружку на стол, Ратников вновь наполнил ее до краев. Он куражился… Приятно, черт возьми, заиметь собственного «мальчика для битья», который еще к тому же будет не просто благодарен за оказанные милости, но и отработает их с лихвой. И ему хорошо — есть на ком злость сорвать, пар выпустить. Ратников подвинул Азарову кружку.

— А теперь, гнида, пей за своего нового босса! И молись, чтоб я долго жил.

Азаров послушно выпил и вторую…

Что было потом, он уже не помнил. Очнулся в санузле: холод, идущий от бетонного пола, и невыносимая вонь привели его в чувство. И без того мятый и грязный костюм превратился в половую тряпку. Во рту — словно кошки побывали: противно, мерзко. Дмитрий попытался встать, но попытка была неудачна и закончилась новым приступом рвоты…

Дмитрий Азаров, Координатор, приступил к исполнению своих обязанностей…

* * *