Свидетель апокалипсиса

Наскоро перекусив и немного передохнув, люди с удвоенным рвением принялись за прерванное занятие. Но теперь, с наступлением рассвета, все оказалось намного сложнее. Зверьки проснулись и начали резвиться, то и дело ускользая из рук. Их бесконечная беготня, прыжки с места на место, шустрость, понемногу начали раздражать пришельцев. А тут еще здешнее солнце, щедро хлынувшее на прекрасную планету целым водопадом живительных лучей. Стали давать знать о себе усталость и бессонная ночь. Ужасно хотелось спать. Люди готовы были плюнуть на все и вернуться на корабль, но алчность человеческая говорила — нет. Прямо перед их глазами в изумрудной траве резвились живые деньги, их деньги. Казалось, вот только нагнись, и они будут твоими. Но не тут-то было. «Кошки» подпускали людей близко, а затем резким прыжком отскакивали в сторону, замирая на новом месте, поблескивая в сторону людей бусинками озорных глаз, играя в им одним понятную игру.

Но людям было не до игр. Азарт охоты уходил, появлялась ненависть. Она росла в самом темном углу человеческого мозга, ширилась и однажды, подобно неудержимому потоку, вырвалась на свободу. И вот уже брошены безуспешные попытки ловить зверьков руками, а ставить ловушки и капканы, — этого в пылу охоты никому и в голову не приходило. Ловцы потянулись к ружьям и вскоре заговорили они, не щадя никого и ничего вокруг.

В ужасе заметались зверьки, не зная, как избежать смерти, видя, как падают замертво, обливаясь кровью, их товарищи. А охотники, обезумевшие от груды бездыханных тел, от вида и запаха крови, продолжали бойню.

К обеду в округе не стало видно ни единого зверька.

А дикий разгул продолжался. Пришельцы палили, куда попало, по стволам и сучьям деревьев, по дивной красоты птицам, по всему, что попадало в поле зрения. А затем, успокоившись и придя в себя, люди, как ни в чем не бывало, принялись за дело, выверенными до автоматизма движениями снимая шкурки со своей добычи. За этим занятием и застала их ночь, и только перед рассветом, измученные, но безмерно счастливые звероловы, прекратили кровавую работу. Свалив груду окровавленных, бесценных мехов в катера, пришельцы умчались на корабль, ведомые не знающими усталости автопилотами. А спустя еще час мчался к далекой Леонокии космический корабль-зверолов, неся на своем борту величайшее богатство и преступление.

Он встал в этот день, как обычно, с восходом солнца, которого не видел, но о приближении которого ему говорили птицы. Его птицы. Он создал их из ничего, из пустого места, как и все то, что есть живого на этой планете, и звери, и лес, и даже траву. Он создал их, не вкладывая в это дело никакого труда, ему просто захотелось их до боли в груди, захотелось, и вот они появились: птахи, которых он ни разу не видел, но зато наделил самым ярким и фантастическим оперением; кошек пушистых и ласковых не видя их, но чувствуя их тепло, желая их. Он наделил их яркими и причудливыми красками, нравом мягким, тихим и доверчивым. Все здесь: и нежные зверушки, и ласково щебечущие птицы, и тихий шелест лугов, и вкрадчивый шепот леса, дарующего покой и прохладу, все это его творения, плоды его мечтаний, непонятным образом материализовавшиеся.