Свидетель по делу – кошка (СИ)

— Ладно, — вздыхаю я, понимая, что надо поменять тему. — А у тебя-то с Войничем что?

— Его мать хочет меня убить, прапра Алевтина не любит, когда я говорю про оборотней, мой зверь хочет впиться клыками в его шею и расцарапать грудь. Вроде, пока держусь, но скоро полная луна… — Амина наливает мне чай и ставит на стол кружку, — как раз на ночь бала приходится. Спрячусь на крыше, запрусь и буду сидеть тихонечко, вымещая животные инстинкты на обезумевших студентов.

У которых, понятно, свои инстинкты. Разрушения и размножения. Собственно, для этого Зург и ставит на крыши преподавателей. У Амины хотя бы с видом на море, остальным не так повезло.

— Подозреваю, что Алевтина меченая, но ей не понравилось быть второй или третьей женой, — задумчиво добавляет Амина.

По правде говоря, я не очень понимаю в оборотнях и их женах. Или мужьях.

— А Войнич?

— Ему скоро на практику, — преподавательница стискивает кружку. — А еще…

Амина рассказывает, что из-за нее студент едва не угробился во время экзаменационной практики.

Знаем мы эту практику. Если прошел, то получил хорошее место и сразу идешь к наставнику. Нет — ничего страшного, в конце учебного года еще раз попытаешься. Но без этой практики не пускают работать в СОРе, по крайней мере, боевиков. Правда, если судить по Мэйлину, так ли нужен Войничу этот СОР?

— Твой Мэйлин это не показатель, — фыркает Амина. — Может, он и до СОРа такой был. И вообще, этот экзорцист, хоть и чокнутый, штучный специалист. Присмотрись!

Что? «Присмотрись»? К экзорцисту? Нет, правда, он хороший человек, ну, или не совсем человек, но это уже ни в какие рамки!

— Это ты лучше к Войничу присмотрись, — коварно отвечаю я. — У тебя там инстинкты, а он скоро уедет на эту свою практику. Сразу после бала.

— А ты откуда знаешь про бал?

— Федор Иванович как раз для этого и приезжает: чтобы забрать студентов на практику. Сам бал ему без надобности.

— А ты?

Фыркаю и, допивая чай, пересказываю письмо Федора, написанное в спокойном дружеском тоне: приедет, заберет студентов, увидится со мной. Соскучился.

— Ну, посмотрим, — бурчит Амина, и на этом мы прощаемся.

Глава 24

День легендарного Осеннего бала пролетает почти незаметно. Я ношусь туда-сюда почти как в день похорон, и часы скрадывается, оставляя смутный ворох воспоминаний от дел и встреч.

Главная встреча это, конечно, Федор Иванович. Живой, зараза такая! Он наконец-то приехал в Академию СУМРАК, и мы сидим в столовой, обедаем и обсуждаем наше с ним «попаданство». Следак такой же, как я его помню: прозрачные голубые глаза, седина и ощущение надежности. В какой-то момент я даже вспоминаю старое прозвище «Хучик», но оно уже как-то не вяжется с формой СОРа.

— … попали под обстрел, потом еще дроны, мы пытались оторваться, свернули куда-то, а потом что-то вспыхнуло, и мы оказались в Кеалмэ, — рассказывает Федор Иванович, помешивая чай в чашке.

— … сменил профиль. Теперь занимаюсь экономическими преступлениями, финансовыми проверками и всем прочим. Сам не ожидал, Мариночка…

— Да, я поговорил с ректором, и он признался, что считает вас своей истинной. Я подумал, почему бы и нет? Это же лучше, чем быть обычной уборщицей. Хоть бы в библиотеку вас устроил, что ли… что? Не хотите работать с гоблином? А может, вы еще и с оранжевым носком не хотите работать? Как говорит Мэй, это пахнет ксенофобией и расизмом!

— Да нет у вас здесь судимости! Нет! Дайте я только вернусь из командировки, займемся вашей работой, Мариночка!

— Вот ничуть не удивлен, что вы и тут нашли труп! Я же говорю, вам нужно работать в сыске!

Мы болтаем, и пьем чай, и вокруг ходят студенты, и у периодически появляющегося на горизонте Зурга, утомленного подготовкой к Осеннему балу, дергается щека, и к нам дважды подходит Мэйлин с вдохновленным блеском в глазах, перебрасывается какими-то словами о делах в СОРе, и все наконец-то хорошо.

— Надо забрать студентов на практику. Завтра утром выезжаем. Вячеслав Войнич? Да, есть такой, он в списках.

— А теперь расскажите, как вы ухитрились поймать очередной падающий труп! Ну то есть не поймать, а… я думаю, вам и так понятно, Мариночка.

Я фыркаю, и снова прибежавший к нам Мэй вздрагивает и, хрустя пальцами, хищно смотрит на Федора Ивановича. Но тот невозмутим, и экзорцист отходит, чтобы вернуться через пять минут.

— Мэй? Ты что-то хотел? — спрашиваю я в очередной «набег», и маг морщит нос, нервно отмахиваясь. И недовольно смотрит на нашего следователя.

— Не обращайте внимания, Мариночка, — тихо говорит Федор, стоит ему отойти. — Еще не родился человек, который будет полностью понимать нашего штатного экзорциста.