Свидетель по делу – кошка (СИ)

— Лизель! — снова вспыхивает молодой дракон. — Эта шлюха сказала что прыгала на мне, но этого не может быть! У меня бы просто не… кхм-кхм, я хотел сказать, истинные не изменяют! Она специально оговорила меня, чтобы рассорить с моей Мадлен!..

На кону мочало, начинай сначала!

— Плевать на Лизель! — говорю я. — Еще раз, Брам, вы убивали Галгалею?

В глазах дракона вспыхивает тень непонимания. Сдается мне, за время подслушивания — если оно, конечно, имело место быть — он полностью выкинул Галгалею из головы.

Да и волнует ли его в принципе что-нибудь кроме Мадлен?

— Ректорскую жену? Да сдалась мне эта дура! — фыркает Брам.

Он дергает на себя дверь, заскакивает в студию, а потом снова хлопает дверью, резко закрывая ее за собой.

Задумчиво смотрю на косяк: надеюсь, Браму не придет в голову хлопать так дверью перед носом у Зурга Камнегрыза.

Глава 31

После разговора с Брамом и Мадлен мое расследование опять оказывается в тупике. Подозревать решительно некого, поэтому следующие несколько дней я просто хожу и страдаю в поисках новых жертв. В смысле, новых преступников.

В самом деле, за время расследования я перебрала уже всех, кого только можно. Пожалуй, утешает лишь то, что у официального следствия такие же проблемы, как и у меня: просвета в расследовании не предвидится, потому что Мымру хотели убить слишком много народу. Она умудрилась «наступить на хвост» почти каждому, начиная от преподавательского состава, заканчивая студентами и обслуживающим персоналом вроде меня!

Несмотря на такую популярность ректорской жены, еще ни у кого из Академии желание прибить Галку еще не совпало с возможностями! Я имею в виду отсутствием алиби.

К счастью, сама покойная Мымра в этом плане полностью переключилась на следственные органы Ионеля. Я регулярно наблюдаю, как она летает по коридорам, вьется в районе ректорского кабинета, библиотеки, классов и любых других мест, где бедолаги пытаются вести расследование, и капает им на мозг, как когда-то мне. Вот только экзорциста, который может отогнать Галку, угрожая развоплощением, у них нету. Не говоря уж о том, что Мымра теперь важный свидетель, и просто так от нее не избавиться! Если бы она еще не саботировала расследование своим агрессивным поведением…

После фестиваля талантов на меня снисходит божественное озарение. По-другому это не объяснить! Я остро понимаю, что была тем самым индейцем из анекдота, где «через неделю Зоркий глаз заметил, что в сарае нет стены», потому, что…

Потому, что совершенно упустила из виду главного свидетеля, вот почему!

Даже не главного, а единственного живого свидетеля убийства Мымры! Бессловесного, к сожалению…

Еще более бессловесного, чем мой фамильяр, Клубочек. По тому хотя бы Мэй смог понять, что бывший носок жаждет мести! А что можно понять по кошкам темного принца дроу Элкатара? Тут даже Мэйлин в свое время развел руками и сказал, что в кошачьих эманациях не разбирается: тут нужен не просто экзорцист, а экзорцист-ветеринар.

И вот я иду к профессору Гаррету Ворну с надеждой выяснить, как лучше подойти к дроу, чтобы узнать у него — но не о смерти Мымры, а о кошках! А то знаю я, что этот принц крови еще сложнее, чем демон. Тот хоть и ехидничает, сотрудничать не отказывается, а с дроу вообще ничего не ясно. Кроме того, что романтически настроенная Галгалея выпьет всю кровь, если я вдруг решу его заподозрить.

Профессор Ворн подтверждает то, что к Элкатару лучше не лезть. Рассеянный профессор начинает рассказывать сначала о какой-то студентке, потом о какой-то статуэтке, но оба раза спохватывается и извиняется, что наговорил лишнего. Зато он любезно записывает мне на листочек имена и магические способности всех сорока прибывших с Элкатаром кошек. А еще он чешет в затылке и предлагает связать моего фамильяра Клубочка обратно в носок. Вроде как у него есть знакомая с фамильяром-шелкопрядом, который, возможно, сможет помочь.

Благодарю Ворна за предложение и ухожу обдумать.

Но это еще не все! На полпути к моей комнатке меня ожидает сюрприз:

— Марина!

Оборачиваюсь и вижу в коридоре Мэя в легком бежевом пальто поверх голубого костюма — явно откуда-то издалека, потому, что в Кеалмэ еще не так холодно. Экзорцист ставит на пол маленькую сумку, подходит и обнимает меня, не прекращая болтать:

— Я буквально на два дня, заглянуть к ректору и посмотреть, как там поживает флуктуация.

Утыкаюсь носом ему в плечо и чувствую запах библиотечной пыли. Мэй был в библиотеке? В каком-то северном городе, если судить по пальто?

— А! Я же принес тебе пару книг про убийства и трупы, как ты любишь!

Маг отстраняется, и, улыбнувшись, открывает сумку и показывает несколько книг.

— Как твое расследование? — интересуется экзорцист.

Мэй берет в руки таблицу, просматривает список, бормоча: «замораживает», «оживляет еду», «выращивает ногти и волосы», «чувствует золото, как грифон».