Свидетель защиты

— Но он признался, что совершил преступление.

— И все равно я не могу поверить.

— Вы его давно знаете?

— Пять лет.

— Вы знаете его по кружку?

— Да. Учится он у Зинаиды Харитоновны, но, уверяю вас, я его знаю не хуже любого из учителей, которые с ним занимаются в классе. В кружке ребята раскрываются так, как никогда не открываются на уроках. А сколько раз мы шли с занятий все вместе, спорили, думали вслух! Нет, Олег не способен на преступление.

В течение часа Андрей Аверьянович услышал два совершенно разных отзыва о своем подзащитном, два мнения. Собственно, у Зинаиды Харитоновны Загорулько ее личного мнения вроде и не было, просто она легко поверила в преступные возможности своего ученика. Другая не хотела верить. Может быть, Олег поворачивался к ним разными гранями своего характера, и поэтому они видели его так разно?

— А вот классный руководитель Олега Седых, Зинаида Харитоновна, полагает, что он мог совершить преступление, — Андрей Аверьянович произнес эту фразу так, будто размышлял вслух. И тотчас, как он и рассчитывал, услышал ответ собеседницы:

— Что ж, ее можно только пожалеть. Трудно жить на свете, не веря в добрые начала своих учеников. По натуре Зинаида Харитоновна не злой человек, но она не на своем месте, поэтому раздражена, задергана. Диплом об окончании педагогического института у нее есть, а настоящих знаний, культуры нет. Она может сказать «велисапед», прочесть «жа́ркое» вместо «жарко́е», а ученики все подмечают, поправляют ее, посмеиваются над ней. С Игорем Седых, это старший брат Олега, у нее были конфликты, которые доходили до педсовета. Игорь был мальчик резкий, невоздержанный, она его просто не терпела. Ну, и он ей отвечал тем же. У нее и с Олегом был конфликт. Когда проходили «Войну и мир». Писали они сочинение по вопроснику, и был там такой вопрос: «Героическая гибель Пети Ростова». А Олег написал, что Петя Ростов погиб нелепо, и ни о какой героической гибели речи быть не может. Зинаида Харитоновна поставила ему двойку, хотя работа была написана толково, грамотно, самостоятельно. Потом, когда эту историю разбирали, у нее спрашивали, откуда взяла она тот сомнительный вопросник. Оказывается, из давнего методического пособия, которого придерживалась слепо…

Бекетова умолкла и коротко усмехнулась:

— Вы не подумайте, пожалуйста, что я из каких-то недобрых побуждений дурно говорю о товарище по работе. Я говорю так, чтобы вы поняли, почему Загорулько может поверить в виновность Олега. Она просто не знает его и скорей всего не отличает от старшего брата, который доставил ей так много неприятностей.

— А в них много общего?

— Вы имеете в виду Игоря и Олега?

— Да.

— Нет, они очень разные. Даже внешне. Игорь похож на отца, лицо красивое, но холодное, временами надменное. Олега вы видели?

Андрей Аверьянович кивнул.

— Этого красавцем не назовешь, но симпатию к нему испытываешь сразу. И характеры у них разные: Олег открытый, восторженный. Игорь замкнутый, недоступный, у него и товарищей было немного: он обязательно должен был подавлять и командовать.

— И Олегом?

— Как вам сказать… Не могу привести примеров, но думаю, Олег позволял ему командовать. Он любил Игоря, и я сама слышала, как не без горечи говорил, что многие, в том числе и учителя, не понимают Игоря.

— Игорь тоже увлекался литературой?

— Нет, он сильней был в точных науках. Они во всем были разные, в склонностях и увлечениях тоже.

— Скажите, Ольга Степановна, а не могло случиться, что впечатлительный, начитанный и, наверное, склонный к самоанализу молодой человек, я имею в виду Олега Седых, подобно Федору Раскольникову испытал острую потребность в самоутверждении? Тот убил старуху, этот ограбил.

— Что вы, что вы! — Бекетова даже ладошками закрылась от Андрея Аверьяновича. — Совсем это не похоже на Олега, он очень ясный, открытый, без этих самых темных извивов души. Вот уж кто не годится в герои Достоевскому, так это Олег Седых.

— У Достоевского, знаете ли, разные герои. Очень разные. Одно их только, пожалуй, роднит — одержимость, очень русская черта… Кстати, работы Олега, которые он читал в кружке, не сохранились?

— Сохранились.

— И вы их мне дадите?

— Конечно.

Бекетова по-прежнему решительно и быстро вышла из класса и скоро вернулась с двумя тетрадями — одна обычная, другая потолще, сшитая из нескольких ученических. Андрей Аверьянович взял тетради, поблагодарил Бекетову и распрощался.

6

На улице шел дождь. Слышно было, как он барабанил по жестяному козырьку за окном. Андрей Аверьянович отложил книгу на диванную тумбочку. Он с удовольствием прочел еще одну главу у Чарльза Сноу. Глава называлась «В жилище отшельника». Речь шла о некоем Поле Яго, который, удалясь от дел в колледже, доживал свой век на покое. «Именно те, кто проявляют живейший интерес к людям, — сказал этот самый Яго Люису Элиоту, — и становятся в конце концов отшельниками».