Свидетели 8-го дня

– А я и забыла. – С детской непосредственностью и девичьей наивностью вот так фигурально развела руки она, и Алекс непроизвольно растянулся в глупой улыбке и рассеянно осел в себе, уж и не зная, что дальше делать и чего сказать. Всё так без слов было ясно из этого взгляда её на него, что уже ему было в пору искать в себе то нечто потерянное, что не имеет чёткого обозначения, и о котором никогда не задумываешься до тех пор, пока не столкнёшься с вот таким фактом своей потерянности.

И теперь уже Алекс себя ведёт как-то неуклюже, скомкано и недоговорено. И со смущением в себе говорит, мол, тогда я вас больше не побеспокою, и сам себе и своим желаниям противореча, плюс и здесь на себя, такого придурка, злясь, разворачивается и на ватных ногах, ожидая, что его окрикнут, – а я нашла, что вы тут потеряли, – отправляется к своему столику, откуда на него смотрит так пристально Максимилиан. И, естественно, такое к себе внимание с его стороны, не способствует желанию Алекса быть откровенным. Так что он ему ответил так, как считал нужным, без лишних фантазий со своей стороны, и чисто по фактам.

Ну а Максимилиан всё равно нашёл до чего докопаться, заявив следующее, чуть ли не назидание. – А ты хоть понимаешь, что ты этим своим вмешательством внёс свои корректировки в её путь будущего. А ты себя хотя бы спрашивал, а я готов стать очевидцем этого пути? – прямо давит и вздохнуть что-то против Алексу не даёт Максимилиан своей, на первый невнимательный взгляд правотой. И Алекс просто вынужден всё это проглатывать, отбиваясь от всего этого невнятными эмоциональными срезами выражений.

– Я это…самое…– только и может Алекс, как продавливать своё дыхание с помощью этих бессодержательных словосочетаний.

В общем, всё за него ясно Максимилиану, готовому уже отвернуть свою голову в другую сторону от этой темы, но он должен для предотвращения в будущем вот таких рецидивов, ещё сделать пару резких замечаний Алексу. – Запомни, – говорит Максимилиан, – пока ты не свидетель, да и очевидец из тебя так себе, то ты, находясь на перекрёстке путей пересечений составных частей нашего мира, переплетений невозможности определения источников разума, путей разума и путей предопределения естества в тебе, не можешь вмешиваться в ход движения жизни. – Здесь Максимилиан замолкает, и как обещал, а Алекс думал, что для связки слов это было сказано, перевёл своё и его внимание на другую составляющую совокупность этого мира.

А именно на двух клеркового вида типов, занявших один из ближе всех находящихся к выходу столиков, и как видно это Алексу (у Максимилиана, судя по всему, своё особое мнение на всё это), то ничем так особо отличным от всех не занимающихся. В сухомятку начинают они своё утро, взбадривая его хорошим глотком кофе. Чем, собственно, все здесь занимаются, для этого сюда все на своём ходу, а когда и на бегу заходят, и само это заведение для такого времяпровождения случайного прохожего и создало этот свой бизнес. И чего тогда Максимилиан до них решил докопаться?

А у Максимилиана, как оказывается, есть к Алексу свой нетривиальный вопрос, на основе своего представления об этих служащих. Кто идеально подходит для разбора Максимилианом некоей им только сейчас, а может и раньше задуманной задачки с двумя неизвестными.

– Посмотри на этих безукоризненных служащих. – Говорит Максимилиан, совсем не зря, как думает Алекс, прибегнувший к такой характеристике этих служащих, как безукоризненный, когда мог использовать к ним нейтральный подход. И тогда получается, что он с ними, или по крайней мере, с их служебной деятельностью знаком. Не будет же он голословно их хвалить или же упрекать. В общем, сумел Максимилиан заинтересовать Алекса в том, что б начать смотреть на этих служащих с позиции их безупречности, и искать в них то, что соответствует этой их характеристики.

А так как он не может близко познакомиться с результатами их рабочей дисциплинированности, то ему приходиться в своём их анализе отталкиваться от того, что в них есть и что они в себе демонстрирует. Это как внешние в них детали и факторы их поведения в общественном месте, с соблюдением правил договорных отношений с обществом за своим обедом. Где каждый ответственный гражданин прежде всего, а уж затем только едок, берёт на себя обязательства обедать, не оскорбляя чужих чувств и достоинства других игроков за обеденным столом своим хищным аппетитом и людоедским нарративом съесть что только не подадут, а также не унижая чувств верующих в манну небесную и веган повестку дня, альтернативно прилично ведя себя за столом, плюясь и кидаясь в их сторону своей приверженностью к мясоедству.