Свидетели Чистилища

Спускать несчастного вниз я побоялся. Вдруг и впрямь чувак с «гостинцем»? Еще перезаражает всех… Есть у нас, конечно, доктор, но обычно его на месте не застать. Да и найдешь – не факт, что возьмется лечить бесплатно, а у меня ничего ценного, самого бы кто накормил.

Так что приткнул я бедолагу под кустом, сам вниз спустился. Кто-то шаркал по коридору. Серега. Ну, от этого точно помощи не дождешься, может, хоть информацией соизволит поделиться.

– Слышь, там мужик снаружи. Облученный, кажется.

– Наш?

– Наш. Птичник. Прохором звать. У него кожа слазит.

– Еще один гикнулся, – прокомментировал Сергей. – Уже пятый за неделю.

– У нас же доктор есть. Как думаешь, поможет?

– Федька-то? Даже не думай к нему лезть с этим. Смысл ему силы на трупака тратить?

Появилась дородная баба, вроде Светка, а может, и не Светка, я имена плохо запоминаю; по-хозяйски приобняла Сергея. Послушала наш разговор и пафосно провозгласила:

– Вот! Бог – он все видит! Грешили тыщу лет – получай теперь.

– В смысле? – не понял я.

– Прогрешились все насквозь, теперь очищение землей пройти надо, понятно? А кто не понял – передохнут, как куры.

– Кстати, приходи на суп, – ухмыльнулся Серега. – Сварили дохлятинку-то, с микробами еще наваристее.

Суп меня не удивил, а вот «очищение землей» – это, конечно, да.

– Проповедника, что ли, послушала? – осторожно поинтересовался я у бабы. – Уж не Матвея ли?

– А хоть бы и его!

– Матвей наверх выходит, я сам видал. Ему-то, стало быть, можно?

– Дочь у него, тварь неблагодарная, шляется снаружи, вот и приходится спасать дуру! – процедила баба и поджала губы. – Пойдем, Сереженька. Зачем ты ему про суп сказал?

Они исчезли в темноте коридора.

– Э! А с птичником-то как быть? – крикнул я им вдогонку, но ответа так и не дождался.

Я высунулся из лаза, заглянул под куст – может, сдох уже, бедолага? Но нет, хрипит чего-то. А потом его опять начало выворачивать.

По всей видимости, недолго протянет. Не оставаться же с ним? Еще неизвестно, сколько мне самому жить осталось после этих прогулок с Марой и без оной. Чертов Локи…

Я брезгливо посмотрел на кровавую пену, выступившую на губах несчастного, дошел до домика «с дебильной башенкой», покрутился там пару минут (ну нет девки, чтоб ее!) и вернулся вниз. Пошел на запах еды.

Пока я возился с Прохором и надеялся-таки встретить Мару, все лучшие куски успели съесть, осталась баланда с редкими лохмотьями вешенок и топинамбура. Я выловил куриные кости из мутного бульона. Хорошо еще, что долго варили, косточки размягчились, можно было сгрызть их почти целиком. Теперь за милую душу хавается все, что можно сожрать.

Так и не наевшись, я снова полез наружу.

Бедолага-птичник скончался. Стало грустно: не занимать мне больше за ним очередь. Может, стоило настоять, чтобы доктор его осмотрел? Вдруг бы помог как-то? А с другой стороны – мне он никто, и уж если свои о нем не шибко беспокоились, то мне и вовсе не следует винить себя в неоказании помощи. Обо мне тоже никто не поплачет, если вдруг погибну.

Надо Харитону, что ли, сообщить о покойнике. Пусть распорядится, чтобы похоронили по-человечески.

Шальной луч, пробившийся сквозь плотные тучи, окрасил остатки стекол в окнах «хрущевок» в совершенно невозможные цвета: от ослепительно-рыжего до мрачно-фиолетового.

Дворик рядом с бывшей «Шаурмой» зарос бурьяном в человеческий рост. Между гигантскими репейниками и борщевиками виднелись полуистлевшие остатки маленького, будто игрушечного заборчика. Когда-то там был палисадник, в котором чья-то бабушка выращивала цветы. Я присмотрелся. В тени одеревеневшего репейного ствола у самой земли трепетала на ветру крошечная, тощая, выродившаяся маргаритка – тень безвозвратно ушедшей тихой провинциальной жизни.

…А меж тем уже совсем смеркалось. Солнце и так нас не балует, все за облачной хмарью прячется, так что и днем теперь – вечер. Но тут прям темнеть начало. Это значило одно: прошло много больше трех часов, обозначенных Марой. Да нет, зачем я вру себе? Это значило, что она уже не придет. Собственно говоря, что в этом такого удивительного? Ты всерьез верил, что какая-то посторонняя девица решит твои проблемы?

Я достаточно свыкся со смертью за эти годы, много видел и о своей собственной научился думать спокойно. Но вот то, что Жорки может не стать, у меня в голове не укладывалось.

Уже стемнело, а я еще дважды таскался к дому с башенкой, надеялся на что-то. Только вой мутанта, донесшийся будто бы из соседнего двора, отрезвил. Какой смысл накручивать себя? Что бы там ни было, помочь брату я смогу, только если сам останусь в форме. Не покусанный волками и не подыхающий от лучевой болезни. А значит, нужно перестать метаться. Дождусь утра и уговорю Харитона ускорить поход на комбинат, с бойцами или без. Окончательно вымотавшись, я лишь усугублю свое незавидное состояние.

С этими мыслями я включил фонарик и отправился в спальную пещеру. По пути пытался успокоить себя: нужно быстро заснуть, завтра по-любому предстоит очень трудный день.