Свидетели самоизоляции

– Рассказывай, – хмуро велел Потапов, ход мыслей которого не отличался от моего ни смыслом, ни скоростью.

– Прежде чем я все расскажу, мы должны договориться по двум вопросам. Первый: я ни в чем не виноват. Второй: вы на моей стороне.

– Ты уверен, что можешь ставить условия? – спросил я.

– Но ведь мы все еще друзья? – жалобно осведомился в ответ Борис.

У него и впрямь случилось что-то из ряда вон выходящее.

– Мы – друзья, поэтому рассказывай без всяких условий.

Запятой посмотрел на меня, потом – на Андрюху, потом опять на меня, потрогал кончиком туфли чемодан, вздохнул и приступил к изложению.

– Вы ведь знаете, что я состою на государственной службе? – Ответов он не ждал. – Работа у нас сложная, ответственная, требует опыта, ума, внимательности, государственного мышления…

– Боря, не увлекайся, – велел Потапов. – Ты не на трибуне, а в дерьме, так что говори правду.

Но проще убить акулу кулаком, чем остановить разговорившегося бюрократа.

– Так вот, трудиться нам приходится тяжко, а платят за это не так чтобы много.

– Погоди, ты же хвастался, что прилично получаешь, – припомнил я. – Зарплата, премии, надбавки.

– Всегда хочется чуть больше, чем прилично, – скромно ответил Боря. – К счастью, многие коммерческие структуры, особенно очень крупные коммерческие структуры, с пониманием относятся к нуждам государевых людей и раз в квартал посещают нас с подарками…

– Так, – сказал Потапов. После чего громко выругался.

Ситуация начала проясняться, но я бы не сказал, что сильно этому обрадовался.

– Что в кейсе?

– Квартальный взнос, – ответил Запятой. – На современном сленге «охотничьи колбаски».

– Ты дурак, – произнес Потапов. – Ты ведь понимаешь, что эти деньги не на зарплату дворникам предназначены?

Однако сбить Бориса с толку у него не получилось, тот согласился обо всем рассказать и не собирался останавливаться.

– После известной истории с теми самыми колбасками наш руководитель решил не рисковать и поручил принимать подарки своему старому другу Ивану Арчибальдовичу, начальнику моего департамента.

– Ты говорил, что твой начальник загремел в госпиталь с подозрением на коронавирус, – прищурился я.

– Боря говорил, что его начальник умер от коронавируса, – уточнил Потапов.

– Потому что был старым, – вздохнул Запятой.

– Молодые тоже умирают, – напомнил я, потому что мне не понравилось замечание Бори.

Он понял, что ляпнул глупость, и пожал плечами, показав, что извиняется.

– Самое интересное заключается в том, что чемоданчик доставили как раз в тот день, когда Арчи стало совсем худо. Его ведь с работы увезли. Понимаете? И в сознание Арчи не приходил.

Мы с Потаповым уставились на кейс.

– Не волнуйтесь, я его продезинфицировал, – сообщил Запятой.

– Кейс будут искать, – сказал Андрюха. Но без прежней уверенности.

– Пусть ищут, – махнул рукой Боря. – Видеокамер у нас мало, и я знаю, где они расположены. А людей в кабинете Арчи и вокруг него побывало огромное количество. Если вести себя по-умному, все пройдет гладко, и концов никто не найдет. А мы с вами не дураки.

– Ты – дурак, – не согласился с Борей Потапов. – Сколько там?

– Три миллиона евро.

– Будут искать, – вздохнул я. – Они за копейку и удавят, и удавятся, а тут – три миллиона. Будут искать, пока не найдут.

– Они уже ищут. – пожал плечами Запятой. – Арчи почти две недели назад увезли.

– И что?

– И ничего. Я вне подозрений.

– Тогда зачем тебе мы?

– Ну…

Запятой замялся, мы поняли, что наш друг чего-то недоговаривает. Все мы люди взрослые и понимаем, что, окажись в руках Бориса три миллиона, которые уже перестали искать, он бы вряд ли поделился такой радостью со старыми друзьями. Тем более – рыдая и хлюпая носом. Между счастливым обретением капитала и появлением в спортзале случилось что-то еще, причем что-то серьезное, поэтому Потапов наклонился, без спроса взял кейс, раскрыл его, мрачно оглядел упаковку ЛСД и присвистнул:

– С каких пор вы стали брать взятки наркотой?

– В этом и заключается проблема, – уныло пропищал Боря. – Кажется, я где-то перепутал чемоданы.

Исповедь товарища полковника, которому давно хотелось во всем сознаться

Вы спросите, почему мы не велели Борису бежать к ближайшему полицейскому для вдумчивого душевного разговора? Было одно обстоятельство, о котором я узнал совсем недавно. В тот день, когда очарованный Амалией Запятой в подробностях поведал нам о своих грехах.

Еще во время разговора я обратил внимание на странное выражение, то и дело появлявшееся на физиономии Андрюхи, и, когда Запятой убежал, спросил, что происходит. Сначала бравый полковник пытался меня убедить, что «ничего не происходит», потом сообщил, что «будучи благородным офицером», не имеет права ставить под удар честь дамы – в этот момент я начал догадываться, что услышу, – в конце концов я его дожал, и Потапов сознался, что спит с Леей Давидовной.

С Леей Давидовной!

Которая всегда держалась особняком и всего лишь позволяла нам с собой дружить! Которая никогда не забывает подчеркнуть свое превосходство. Даже если его нет. Которая…