Свидетели самоизоляции

Потом Саша увидела, что я съехал на обочину, остановил машину и внимательно смотрю на нее. Увидела, что держит меня за руку. Держит так крепко, что останутся синяки. Но не отпустила. Продолжила держать так, словно от силы, с какой она сдавливала мое предплечье, зависела ее жизнь. И продолжила рассказ:

– Они нас подпоили: Соня получилась в хлам, а я набралась очень прилично. Я понимала, что происходит, но с тормозами стало очень плохо, хотелось веселиться. Витя отвел меня в нашу комнату, раздел, уложил на кровать, стал ласкать: руками, языком. Когда увидел, что я готова, завязал мне глаза, попросил… попросил возбудить его ртом, я послушала, а потом вдруг почувствовала, что в меня кто-то входит. Но не сразу… Почувствовала не сразу – я увлеклась… И пьяная была… А когда почувствовала – остановилась. Потом продолжила ласкать Витю. Хотя уже тогда мне стало плохо. Ты не представляешь… ты представить не можешь, как мне стало плохо! Я… Ты не представляешь, что я почувствовала, когда поняла, что Денис ебет меня на глазах Вити. Я чуть сознание не потеряла! Мне кричать хотелось, а потом… Потом я поняла, что Витя это сделал: продал меня. Я лежала между ними и чувствовала себя вещью… И стала подмахивать. Я могла вскочить и устроить скандал, но я стала подмахивать Денису, а когда застонала, услышала, как он сказал Вите: «Я ведь говорил, что ей понравится!» И знаешь, что сделал этот дурак? Он засмеялся. Он засмеялся, Юра, представляешь?! Он меня продал и смеялся тому, что меня назвали блядью! И они меня обсуждали, ты понимаешь?! Денис рассказывал, как будет ебать меня на его глазах, что мне понравится, а Витя соглашался! Соглашался с тем, что я – блядь! Я! Его жена! А еще Витя действительно завелся, потому что когда он разрядился, я едва не захлебнулась. Ему понравилось смотреть на то, как меня имеет другой мужик. Он протащился от этого, и знаешь, что я тогда сделала? Я сглотнула все, что он в меня спустил, обняла Дениса за шею и сказала, что мне охуительно понравилось, как он меня выебал. И стала ласкать его член рукой. И этот самодовольный мудак заулыбался, увидев, что Витя обалдел от моей выходки. Денису было важно поиметь не только меня, но и моего мужа. А может, ему было важно поиметь только Витю – я не знаю. Но я точно знаю, что если бы Витя набросился на Дениса с кулаками, то сегодня, возможно, он бы сумел вымолить прощение. Но он не набросился. Сидел, раскрыв рот. А я… Я ласкала член Дениса до тех пор, пока он не затвердел, села сверху и отдалась ему снова – на глазах мужа. Потому что так решила. Потому что я, блядь, не вещь! И знаешь что? Витя больше не заводился. Он понял, что между нами все кончено, но не поверил. Тогда не поверил.

Саша выговорилась. Успокоилась. Вытерла слезы и посмотрела на меня. И только сейчас сообразила, что мы не в машине. Мы давно не в машине. Она выскочила во время рассказа, выскочила не помня себя и побежала через мостовую, продолжая изливать душу на бегу. Я успел ее перехватить, не позволив попасть под проезжающую машину, оттащил к обочине, обхватил за плечи, крепко прижал и слушал. А она даже не поняла, что случилось. Не заметила.

И теперь изумленно оглядывалась.

– Что произошло?

– Мы решили выйти на свежий воздух, – тихо ответил я, не выпуская Сашу из объятий. – Нужно было подышать.

– Не помню… – Она прикоснулась рукой ко лбу, через мгновение сообразила, что я соврал, и пробормотала: – Извини. – Выдержала еще одну паузу и закончила историю: – Когда все кончилось, я пошла в душ. Денис хотел напроситься со мной, но я сказала: «На сегодня хватит»… Видел бы ты, какое выражение появилось на его самодовольной роже… В общем, когда я вышла из душа, Витя был мертвецки пьян. Не знаю, сам нажрался или Денис помог, да и плевать. Я собралась, уехала в аэропорт, там еще не начался тот кошмар, который ты видел по телевизору, но народу было много: самые умные меняли билеты и улетали. Мне повезло: на самолете осталось одно место, и я ухитрилась купить билет. Дальше ты знаешь.

Да, дальше я знал. И подумал, что далеко не каждая женщина в такой ситуации сумеет не только удержать в себе обиду, но и не пуститься во все тяжкие, в желании отомстить бывшему за унижение. А Саша старалась жить как прежде, сохранив и себя, и свою жизнерадостность. Нарыв лопнул только сейчас, и хотя я не считал себя идеальным психологом, не поддержать девушку не мог. Я чуть отстранился, не отпустил ее, а слегка ослабил объятия, чтобы видеть заплаканные глаза Саши, и произнес:

– Все мы проходим через предательство. Тебе выпало хлебнуть дерьма рано, но бывает раньше. Тебе выпало унижение, но бывает хуже. Я ни в коем случае не хочу сказать, что ты легко отделалась: ты прошла через грязь, и шрам останется навсегда. Но нужно понимать, что в жизни есть место хорошему. Рано или поздно ты снова поверишь человеку и… И это здорово: когда есть кому верить.

– Как у вас с Катей?