Свидетели самоизоляции

– Может, это тот грабитель? – осторожно предположила Пышкина.

– Вернулся?

– Или вернулся, или в подвале сидел, а его потом убили.

– Кто-то из наших убил?

– А кого он ограбил?

– Никто не сознается.

– Вот кто не сознается – тот и убил, – подвел итог умный Сверчков.

– Может, его подельники грохнули? – предположил Варидзе. – За то, что он добычей не поделился.

– А кого он ограбил?

Все переглянулись и промолчали. В принципе, у каждого в квартире можно было отыскать чего-нибудь интересное, но не каждый спешил в этом признаваться.

– Почему полиция уехала?

– А что им здесь делать? Сняли показания и уехали.

– Почему пост не выставили?

– А чего им здесь охранять?

– Труп.

– Труп осмотрели, описали и забрали.

– А понятые?

– Зачем ради этого людей будить? Дворников поймали и сделали понятыми.

– Кто-нибудь дворников видел? Оказывается, они знают, кого убили.

– Может, на останки одного из них мы сейчас и смотрим.

– Одного из убитых?

– Одного из дворников.

– Вряд ли.

– Это еще почему?

– Откуда у дворников огнестрел? – пожал плечами Варидзе.

– Думаешь, это огнестрел?

– Кровь около головы, – важно ответил Георгий. – Ножом в голову редко бьют, а нож – это наиболее распространенное орудие убийства. Значит, огнестрел.

В целом я был с ним согласен, но в разговор пока не влезал.

– А топор? – спросила Пышкина. – Может, его топором по голове рубанули.

– Тогда бы мозги и частички кожи разлетелись вокруг.

Народ сделал шаг назад, а Иванчикова на всякий случай взяла таксу на руки.

– Не, здесь не топор и не бита, – произнес подошедший Широков. – Огнестрел, точно вам говорю.

– Давайте спросим у знающего человека? – предложила Пышкина.

– У кого?

– У полицейского.

Думаю, Старовойтов хотел пройти мимо, но увидев возбужденных граждан, свернул во двор и теперь приближался, разглядывая нас скептически. Несмотря на то что все мы были в масках и перчатках. Мы ребята законопослушные, особенно в присутствии полицейских.

– Опять толпа… Господа, вы ведь знаете, что в городе приняты повышенные меры безопасности? Массовые мероприятия запрещены. Скопление людей может привести к вспышке заболеваемости.

Народ сначала принялся указывать на маски, а потом сообщил:

– Мы соблюдаем социальную дистанцию.

– Вижу, как соблюдаете, – пробубнил Старовойтов. – На что смотрите?

– На труп.

– На настоящий?

– Мы не знаем, мы не видели.

– То есть вы смотрите на воображаемый труп?

Поскольку никто от лейтенанта полиции такого захода не ожидал, вопрос вызвал понятное оцепенение. Затем мы расступились, и Сверчков сказал:

– Вот.

Некоторое время Старовойтов разглядывал контур, после чего раскрыл папку и достал ручку:

– Первое: кого вы убили? Второе: куда дели тело?

– Это мы у вас хотели спросить, – солидно сказал обиженный Сверчков.

– Полиция к этому непричастна.

– Но тело вы увезли?

– Куда?

– Нам откуда знать?

– Давайте сначала? – предложил лейтенант, понимая, что ничего не понимает.

– Давайте, – согласился Сверчков.

– Кто убийца?

– Мы вообще-то хотели спросить, это огнестрел или топором жахнули? – влезла Иванчикова. – Мы поспорили, а вы – человек знающий.

– Звук выстрела кто-нибудь слышал?

– Нет.

– Значит, топором жахнули, – пожал плечами участковый.

– Мозгов нет.

– А за оскорбление при исполнении можно пострадать. По закону.

– По закону много чего можно, – проворчал Широков.

– По закону много чего нельзя, – строго сказал Старовойтов.

– Вам виднее.

– А на пистолет можно глушитель натянуть, тогда выстрел никто не услышит.

– Какой был пистолет?

– Вам виднее.

– Почему мне виднее?

– Вы – власть, вам и пистолеты в руки. А мы дробовиками обходимся.

– И охотничьими ружьями, – добавил Старовойтов.

– И ими тоже.

– И карабинами.

Поскольку он был нашим участковым, то абсолютно точно знал, сколько и каких стволов лежит сейчас в «Двух Башнях»… Ну ладно, может, и не точно, но в целом представление имел.

– Почему вы не вызвали полицию?

– Мы думали, вы здесь уже были, – объяснил Сверчков.

– Я только что пришел.

– Мы имели в виду, вы не как вы, товарищ лейтенант, а вы как полицейский. В смысле, ваши коллеги, которые не вы.

– Мне об этом ничего не сообщали.

– Тогда как вы здесь оказались?

– Служба такая: оказываться в нужных местах.

– Сегодня праздник.

– Христос Воскрес!

– Воистину.

Старовойтов вздохнул, взялся за телефон и позвонил в отделение:

– Алло, Вася, привет, это я. Слушай, а что мне никто не сообщил об убийстве на Филевском, двадцать шесть? Как не было? Не зафиксировано?

– Убийства не было? – огорчилась Иванчикова.

– Не было, – подтвердил побагровевший полицейский. Судя по всему, Вася не отказал себе в удовольствии посмеяться над нашим участковым.

– А это что? – спросил Варидзе, указывая на контур.

– У вас надо спросить, – огрызнулся догадавшийся обо всем Старовойтов. – Точнее, у ваших деток.

И все повернулись к четвертому корпусу, у подъезда которого ржали подростки, возглавляемые неутомимым Покемоном. Увидев такое дерзкое неуважение к органам власти, все еще багровый Старовойтов резко направился к четвертому корпусу.

– Господин Милюков, можно вас на минутку?