Свидетельства для Церкви (Том 4)

Некоторые сестры очень огорчились из-за того, что я не сделала одежду критерием верности Богу, а другие - из-за того, что я посоветовала неверующим женщинам, имевшим неверующих мужей или детей, не переходить на новое платье, поскольку это могло вызвать недовольство, которое свело бы на нет все плюсы от его ношения. На протяжении многих лет я несла на себе бремя того, чтобы утвердить среди наших сестер этот стиль одежды.

В видении, данном мне в Батл-Крике 3 января 1875 года, мне было показано положение дел, которое я описываю в настоящем свидетельстве; я видела, что излишнее разнообразие одежды вредило делу истины. Платье, которое могло бы оказаться благословением, если бы его повсеместно приняли и правильно носили, навлекло лишь укоры, а в некоторых случаях даже позор.

Некоторые сестры, пошившие новое платье, тяжко вздыхали, как будто несли на себе тяжкое бремя. Они говорили в сердце своем: "Все, что угодно, но только не это. Если бы мы чувствовали себя вправе отказаться от столь непривычного фасона, то с радостью одевались бы в простое платье общепринятой длины без всяких рюшечек и оторочек. Ноги можно было бы укутывать так же тепло, и мы могли бы точно так же оберегать свое здоровье, не борясь с собой и не прикладывая при этом столько усилий. Чтобы правильно сшить платье нового фасона, нужно приложить немало труда". Ропот и жалобы быстро уничтожали жизненное благочестие.

Я отказывалась взять на себя бремя свидетельства по вопросу одежды. Я ничего не говорила за или против того или иного стиля одежды и старалась вообще не упоминать об этом. Бог намерен был испытать Своих детей и открыть побуждения их сердец. На лагерных собраниях я редко затрагивала данную тему, уклонялась от всех вопросов по этому поводу и не отвечала на письма, в которых у меня спрашивали об этом.

Год назад мое внимание снова обратилось к вопросу одежды. Я видела, что наши сестры уклоняются от евангельской простоты. Те самые женщины, считавшие, что пошив нового платья требовал ненужного труда, и утверждавшие, что дух [638] мира не окажет на них никакого влияния, теперь ухватились за модные веяния, которые они раньше осуждали. На их платьях красовались все никчемные украшения, которые так любят светские женщины и которые неприличны для христианок и совершенно несовместимы с нашей верой.

Таким образом, у людей, на словах вышедших из мира и отделившихся от него, развивалась гордость сердца. Вдохновенное Слово заявляет, что дружба с миром суть вражда против Бога, однако люди, называющие себя детьми Божьими, возлагали свое Богом данное время и деньги на алтарь моды.

Наш народ медленно, но верно отходит назад в деле реформы. Создается впечатление, что его разум и здравое суждение парализованы. Себялюбие и желание похвастаться развращают сердце и портят характер. Наши люди все более склонны жертвовать своим здоровьем и Божьим благоволением, возлагая все это на алтарь постоянно меняющейся, капризной моды.

Для санатория вообще нет более приемлемой одежды, чем платье нового покроя. Некоторые сестры придерживаются ошибочной точки зрения, что оно умалит достоинство данного учреждения или ту пользу, которую оно может приносить. Но мы имеем именно то платье, которое можно было бы ожидать увидеть в санатории, и от него не следует отказываться. Эта одежда позволила бы медсестрам тратить меньше усилий на выполнение своих обязанностей, чем у них уходит в настоящее время. Такое платье само по себе стало бы сильной проповедью для приверженцев моды. Разница между неудобными, гофрированными, волочащимися по земле одеяниями и правильно сшитым платьем нового покроя бросалась бы в глаза. Все бы видели, насколько удобнее и легче передвигаться в новом платье, и это само по себе было бы весьма поучительно без всяких лишних слов. Многие пациентки быстрее пошли бы на поправку, если бы приняли платья нового покроя.