Свидетельство обвинения : церковь и государство в Советском Союзе

Газета "Наш Век" в свое время справедливо назвала это лишение "совершенно непонятным". [1] Ведь если взять любое (нерелигиозное) общество, какое-нибудь географическое, спортивное или шахматное, то они без всяких ограничений владеют своим имуществом, имеют свои сбережения, на основе которых они могут вступать в различные экономические отношения с другими организациями, приобретать необходимое в их деятельности, т.е. выступают в процессе своей деятельности в качестве юридических лиц.

Церковь же, поставленная декретом на уровень этих частных обществ, в то же время лишается даже тех прав, которыми обладают они [2]

Кроме этого, курьез состоит в том, что во время принятия декрета, которым Церковь низвели до степени частного общества, в законодательстве Советской республики еще не было "Положения о частных обществах". Они были приняты только в 40-ых годах

В действительности декрет ставит Церковь в положение гораздо худшее, нежели положение частных обществ. Церковь лишается права приобретать и получать в дар или по духовным завещаниям имущество всякого рода. По прямому смыслу слов декрета русский народ, на протяжении своей тысячелетней истории привыкший приносить в жертву Богу свои достатки и оставлять на помин души те или Другие суммы в пользу Церкви, - уже не может делать это. У Церкви отнято право принимать такое имущество Если кто-либо будет причинять Церкви материальный вред или совершать насилие над ее учреждениями. Церковь лишена права обращаться в суд для защиты.

До издания декрета в положении людей, не имеющих возможности владеть собственностью, предъявлять иск в суд, в России оказывались только лица, совершившие тяжелое уголовное преступление - умышленное убийство, отравление и т.п., и за это преступление лишенные по суду всех прав состояния и присужденные к наказанию, вроде каторжных работ. Декретом в такое же положение была поставлена и Православная Церковь с разными ее учреждениями.

Во время переговоров делегации Собора с представителями Кремля, правда, было сделано частное устное разъяснение этого пункта декрета: приход может зарегистрироваться в гражданском порядке и таким образом получить права юридического лица. [3]

Но очень скоро, инструкцией от 24-го августа 1918-го года, с которой начался новый этап осуществления декрета, малейшая возможность получения прав юридического лица для Церкви была начисто устранена.

Справедливости ради надо сказать, что на первых порах, в некоторых местах, например, по декрету об отделении "Церкви от государства Украинской ССР от 22-го января 1919-го г., церковные и религиозные общества не были лишены прав юридического лица.

Встретив сильное сопротивление, одно время большевики готовы были даже пойти на уступки (имеется в виду сохранение за церковными обществами прав юридического лица и права владения собственностью в пределах дозволенного для частных обществ). [4]

Но все это было на первых порах и в отдельных местах, чаще всего в окраинных, где более явственно заметны центробежные тенденции. Да, собственно ничего и не решали эти положения. Практика шла своим четким антирелигиозным путем.

За несколько дней до издания декрета о свободе совести комиссар народного призрения опубликовал приказ, в котором между прочим говорилось: "Церковные службы и обряды могут продолжаться при условии возбуждения ходатайства коллектива верующих, с обязательством принятия на себя ремонта и содержания инвентаря и служащих". [5] Но каким образом может взять на себя более или менее серьезный ремонт, а также содержание служащих, коллектив верующих, лишенный законодателями всяких прав?

"Можно ли себе представить, - спрашивает автор одной статьи, - нормальное общество или союз, которые не обладали бы правами юридического лица? Даже при царском режиме "общество борьбы с бугорчаткой" имело свои капиталы, приобретало недвижимую собственность, а "Литературный фонд" был в некотором роде миллионером и даже домовладельцем" [6]

По отношению к религиозным обществам декрет делает из этого общего принципа исключение.

Таким образом, новое "церковное и религиозное общество" есть нечто совершенно эфемерное и призрачное. Вместе с тем, на него возлагаются большие обязательства. Всякому понятно, что серьезный ремонт церкви, содержание служащих, совершенно невозможно для такого эфемерного коллектива.

Нечто подобное имеется во французском законе от 8-го декабря 1905-го г, но он все-таки ограждал церковные ассоциации от произвола Наш же декрет полагал в основу свою - именно произвол

Для передачи храма в пользование "коллектива" необходимо особое постановление местной или центральной власти Следовательно, власть "может постановить", может и не постановить Легко себе представить, какая борьба завязалась вокруг этого пункта, сколько ненависти и насилий скопилось около православных храмов в первые же дни действия декрета