Свинг

Котлован карьера комбината расположен недалеко от моря и напоминает гигантскую — прямо-таки космическую! — чашу, в которой немногочисленные люди кажутся муравьями. Весь труд выполняют механизмы, а янтароносная «голубая земля», действительно отливающая голубизной, особенно на солнце, залегает под мощным слоем пустой породы. Янтарь содержится в слое толщиной пять-семь метров и, чтобы добраться до него, нужно предварительно срезать тридцатиметровую подушку.

О прекрасном — легендарном — камне и решил написать в шестьдесят шестом Яков Барановский. Собрал огромную литературу, не вылезал с янтарного комбината, и книжка получилась. Были сделаны удивительные — по тому времени — цветные снимки. Книжку взялись печатать литовцы: в Калининграде еще не было соответствующей полиграфии. Книжка получилась подарочной, и партийное руководство тут же смекнуло: книгу будем дарить в Москве, а автор ее какой-то еврей. Нет! Так нельзя. Снять имя автора! Книжка — советская, партийная… Ценой неимоверных усилий удалось мне убедить, настоять, прошибить глухую стену: хотя бы в выходных данных поставить имя автора. «Яков Абрамович Барановский» было набрано мельчайшим петитом там, где стояли сведения о тираже и бумаге… Современному человеку это может показаться выдумкой, но, к сожалению, правда, а причина одна: «яврей», как говорила моя соседка Лиля Михайловна.

— А я тебе, Лина, сейчас расскажу о том, о чем в книжке Барановского не писалось. В первые же годы перестройки комбинат стал банкротом. Агония продолжается. Что происходит? Обыкновенное воровство. В поселке Янтарный, где расположен комбинат, все друг друга знают, и никто никого не «сдает». А потому вовсю трудятся старатели, несмотря на то, что работа землекопа — занятие неблагодарное: через несколько лет изысканий добытчик солнечного камня познает все прелести радикулита и остеохондроза. Но поток контрабандного камня за рубеж не иссякает. На самом же комбинате оборудование — неандертальское, добыча ведется с глубины пятнадцать-двадцать метров, рентабельность карьерных разработок — три-четыре процента.

XIII

Сегодня в Сокольники должен приехать Саша — Катин друг. Знакомы они, наверно, лет сорок. Уже рассказывала об их отношениях. Повторюсь: Катя с Сашей крута, не допускает никаких «сюси-пуси», но он очень ее уважает и не только…

У нас с Сашей странные отношения. Тогда, в молодости, позволила себе спросить Сашу, почему он не женится на Кате. Наверно, потому что Саша как-то стесняется меня, он скован и, когда общаемся, как две натянутые струны. Боимся сказать лишнее.

Несмотря на возраст, Саша все еще строен, подтянут, приятен. Видно, что был военным, хотя по первой своей специальности очень даже штатский: окончил физмат Ленинградского университета. Учился блестяще и, несмотря на еврейство, сразу же был приглашен на работу в Штаб Балтийского флота. Штаб квартировал и квартирует в Калининграде. Когда Катя, а потом и я с ним познакомились, был он бравым морским капитаном и рос, как нам казалось, в званиях быстро. Сам же Саша так не считает.

Александр Михайлович Любарский одарен не только как математик. Он еще прекрасно играет на фортепьяно, на гитаре, сочиняет музыку. В прошлый раз приезжал с гитарой и «показал» три новых романса на слова любимого Тютчева.

Романсы получились красивые, потому как и стихи больно хороши. Саша смог точно угадать их тональность:

О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней…
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней! —

проникновенно пел Саша негромким баритоном. Романс на другие стихи поэта:

Куда сомнителен мне твой,
Святая Русь, прогресс житейский!
Была крестьянской ты избой —
Теперь ты сделалась лакейской, —

прозвучал гражданственно и строго. Саша вообще любит цитировать Тютчева и часто повторяет: «В России — канцелярия и казарма. Все движется около кнута и чина». Сказано давно, но как современно!..

Катя говорит, что в последние годы Саша «ударился в еврейство», то есть стал очень интересоваться историей — древней и современной — народа, к которому принадлежит. Мне тоже всегда интересен менталитет того или иного народа, а потому, когда к вечеру Саша приезжает, завожу с ним разговор о Ближнем Востоке и Израиле. Спрашиваю напрямую, кто же виноват в ближневосточной проблеме и кто террористы: палестинцы или израильтяне.