Свинцовый бриз

Баштан вскинул брови, глядя на Игната, но взгляд удивления не выражал. Ждал он Игната, а вид, что случайно встретились, сделал на всякий случай, намеренно неубедительно. Как будто все равно, что подумает о нем начальник милиции.

– Погода хорошая, Илья Николаевич, – не здороваясь, сухо сказал Игнат.

– Кому как, – скривил губы смотрящий.

– Ну да, Тюльпан с Клешем как в бане парятся.

– Парятся.

– Пусть привыкают, в аду еще жарче будет.

– Никто не знает, как там, в аду. Может, холодно там, как в лютый мороз.

– На Колыме, – добавил Игнат.

– Скольких ты уже туда отправил?

– И Тюльпан там с Клешем будут.

– Перегибаешь палку, начальник. Квиток левый барыга, моя законная добыча.

– Законный вор, законная добыча… Это по твоему закону, Баштан. А мой закон – Уголовный кодекс, и я ничего не могу с этим поделать.

– А ты попробуй!

– А то что?

Игнат медленно качал головой, пристально глядя на Баштана. Да, у него семья, он уязвим, но не надо пугать. Может, и страшно ему, но со своего пути он точно не свернет, потому как упертый. И с законом у него не все ладно. Семье своей покровительство оказывает, закрывает глаза на не совсем законную аренду жилья, кустарное производство вина, которое организовал его отец. Вина много, сбыт налажен, деньги хорошие, а налоги платятся минимальные. Игнат добился, чтобы вся деятельность проходила через налоговую, но и отец хитрит, и мать, и жена, ну и теща. Не сажать же их… И с этой стороны Игнат уязвим, Баштан знает это его больное место, но пусть даже не пытается угрожать. Надо будет, Игнат примет наказание как должное, но шантаж не пройдет. А ответ обязательно последует. Тем более что Игнат получит право на удар ниже пояса.

– Завтра Квиток заберет заявление, – тихо, сквозь зубы проговорил Баштан. – Оговорил он моих ребят, но это не страшно. Если ты вовремя осознал свою ошибку.

– А что заявление? Это всего лишь последствия. Причины. А профилактика – работа по недопущению причины. Ты меня понимаешь, Илья Николаевич?

Игнат, конечно же, старался держать банду Баштана если не под контролем, то хотя бы под присмотром. И осведомитель у него довольно-таки надежный имелся. Если очень захотеть, местному рэкету можно устроить кошмарную жизнь. Но Игнат облав и погромов не устраивает, за просто так никого не закрывает. Вся работа ведется по факту, натворил дел – получи.

– Да я-то понимаю. – Вор нахмурился, отчего его морщины углубились.

– Прокололись твои ребята. Страх потому что потеряли. А Квитко не тронь, я ведь за него как за себя спрошу.

– Устал я от тебя, начальник! – покачал головой Баштан.

– Вот и договорились, – усмехнулся Игнат. – Всего хорошего, Илья Николаевич! Особенно хороших встреч с законом. На плохие не нарывайтесь!

На этом разговор и закончился. Игнат понимал, что Баштан фактически сделал ему предупреждение, он даже воспринял его всерьез, но назад пути нет. Да и не станет Баштан беспределить. Его вполне устраивает, что против него играют по факту, а вот если начнут бить на опережение, да еще и ниже пояса, он завтра же окажется в следственном изоляторе. Тюрьма его, конечно же, не пугала, он калач тертый, но уж лучше вкус осетринки на воле, чем запах баланды за решеткой.

Глава 2

Дом большой, двухэтажный, три входа – один общий, два отдельных, каждый в свой номер. Лена так придумала для удобства отдыхающих, потребности которых с каждым годом растут. В стране расцветает новый НЭП, кооператоры, коммерсанты, брокеры, рэкетиры, элитные проститутки, все деловые, все при деньгах, все ведут себя как хозяева жизни. И жить хотят, как на «загнивающем Западе», забывая, что живут в Советском Союзе. Вернее, уже в независимой от него России. Ну, почти независимой.

Двор ухожен, садовые деревья, вместо огорода – виноградник. И летняя кухня в беседке, увитой виноградом, несколько столиков там – для отдыхающих. Лена организовала во дворе целое кафе, Игнат в принципе не против… Хотя, конечно, он против! Достала его эта толкотня во дворе, в доме, скорей бы мертвый сезон настал, когда от курортников остаются одни только воспоминания, увы, не совсем приятные.

За одним столиком семья, тощий муж и крупная жена лопают пюре с котлетами, запивая их белым домашним вином, а дети носятся по двору, конопатый паренек с барабаном налетел на Игната, едва не сбив с ног. Он, конечно, представитель закона, но в груди все равно поднялась злость. Дело не в самих детях, а в том, почему они здесь. Это не жизнь, когда родной дом превращен в гостиницу, да еще с полупансионом.