Свинцовый монумент

И какая-то неведомая сила еще подтолкнула Андрея рассказать о гибели Мирона, случившейся в тех же местах, и о том, что он лишь на шестой год упорных поисков все же набрел на совершенно заросшую мелким ольховником его могилу и соорудил над нею надгробие из обломков скалы.

- Да, это святая цель, - тихо сказала Серафима Степановна.

Гера хотел вставить что-то свое, но Николай Евгеньевич предупреждающе и торжественно поднял руку, и все молча встали из-за стола и разошлись.

3

Перед своим отъездом Гера переменился решительно, в полном смысле стал Германом Петровичем.

- Покуролесил, и хватит, - заявил он. - Пары все выпустил. Право на отдых, установленное Конституцией СССР, использовал. Широколап приступает к исполнению гражданских обязанностей.

Андрей хотя и притерпелся к его выходкам, теперь с удовлетворением воспринял эту перемену. Вечерние разговоры с Германом Петровичем перед сном уже тяготили. Широколап без ёрничества расспрашивал Андрея о его работах и делился с ним своими замыслами. Он готовил большую научную статью, которая потом могла бы лечь и в основу докторской диссертации. Иначе выше заведующего лабораторией трудно будет подняться. А плох тот солдат, и тем более уже старший лейтенант, который не стремится стать генералом. Тема статьи: самовозобновление лесов, вырубленных или уничтоженных пожарами на крутых склонах гор. Собран достаточно обширный материал, хотя несколько односторонний, только Кавказ и Карпаты, а горные лесные массивы Урала, Сибири и Забайкалья практически пока не исследованы.

- И вот ситуация. Построив статью и диссертацию только на основе собранных материалов, можно подвергнуться обоснованной критике за известную узость горизонта, коли речь пойдет о "докторской". Экстраполировать выводы по Кавказу и Карпатам на Урал и Сибирь опасно, черт их знает, особенности этих мест, там же и почвы, и виды растительности с югом страны резко несхожи. Продолжить еще на несколько лет сбор материалов - другая опасность. Похоже, что сейчас этой же самой проблемой всерьез занимаются ученые мужи из Министерства лесного хозяйства. И тогда не только одна обособленная тема может оказаться под угрозой ее повторения, все накопившиеся работы лаборатории, которой заведует он, Широколап, будут скомпрометированы.

- Ну а почему бы вам, Герман Петрович, в открытую не поговорить с учеными мужами из Министерства лесного хозяйства? - спросил Андрей.

- Э-э, Андрей Арсентьевич, вот где сразу виден художник, витающий в облаках, - сказал Герман Петрович. - На земле все происходит несколько иначе. Я могу посоветоваться по моей работе с астрономами, сталелитейщиками, виноделами, словом, где границы между науками каменные и высокие, а где эти границы по воде вилами прочерчены, извините, там каждому хочется приоритет захватить. И, боже упаси, не попасть в плагиаторы. Узки бывают тропиночки идти вдвоем рядышком.

- А вы идите без тропиночки, пробивайтесь по целине.

- А целины-то в наше время нет. Или такая целина, как на голове лысина, блестит, волоска не найдешь. Вы, как я понимаю, тоже лишь перерисовываете то, что до вас когда-то другими было написано. Березки, елочки, птичек, траву-мураву. Разве что в ином повороте.

- Это и есть творчество: "иной поворот". Не назовете же вы перерисовкой друг у друга пейзажи Шишкина и Левитана!

- Да нет, я вас поймать на слове, и тем более на деле, не собирался, я о разнице между наукой и искусством. Что вам дозволено, то нам нельзя. За что вам рукоплещут, нас по носам бьют. Не всякий раз, конечно, а когда неосмотрительно сами подставим. И вот, когда вы о "свинцовом человечке" своем рассказывали, прорезалась такая мысль: хорошо бы хоть разок и мне по сибирской тайге пробежаться. Увидеть своими глазами, понять, насколько она по проделанной уже работе друг мне или враг. Возьмете меня в компанию? Места ваших скитаний для меня подходящие, характерные и для всей Сибири, насколько я представляю себе географию.

- Н-не знаю, Герман Петрович, до будущего лета еще далеко, - уклончиво сказал Андрей. Невозможно было ответить сразу жестким отказом.

- И я не собираюсь уже сегодня набивать рюкзак всякой всячиной, подхватил Герман Петрович. - Важно застолбить идею, - и усмехнулся: - Вот сейчас вы, наверно, подумали: какой прагматик этот Широколап. А нельзя мне иначе. Я окончил вуз, гениальностью не наделен, а физических сил и, если хотите, заряда здорового карьеризма у меня хоть отбавляй, и я должен двигаться, подниматься вверх по служебной лестнице. Принося обществу пользу, ну и себе, конечно. Помимо всего, после развода с моей первой женой я ей плачу алименты. На это тоже нужны деньги. Так что, как видите, моя программа построена на реальностях самой жизни. Вы не платите алименты?

- Нет, не плачу, - сказал Андрей, - я вообще не был женат.

- Что ж, и вы по-своему тоже прагматик. А я, что касается отношений с женщинами, это несколько поздно понял. И если теперь я и с нынешней женой разведусь, а это, вероятно, вскоре случится, ущербных последствий для меня это уже не принесет никаких. А значит, и обществу тоже.

- А вашей жене?