Свинцовый шквал

– Будем, – поправил его Антипов. – Будем работать, а не «будут». Рано нас списывать, старлей. Выжимай из судна все, что можно, плевать на моторесурс. Мы еще повоюем!

– Есть, понял, – старший лейтенант кивнул и дал полный ход…

* * *

– Докладывайте, – приказал адмирал Колесник начальнику штаба флотилии. – Коротко. Что нового.

– Черноморская эскадра несет потери, господин вице-адмирал. «Уссурийск» уничтожен противником. «Хабаровск» захвачен силами десанта морботов. Потеряны две подлодки из тихоокеанского дивизиона. Гидромехи блокируют Уваровский пролив, поэтому на помощь Азовской эскадры мы рассчитывать не можем.

Начштаба на секунду замолчал, словно собираясь с мыслями.

– Азовцам самим помощь нужна, – воспользовавшись паузой, заметил капитан первого ранга Еременко. – Замысел противника очевиден – разделить флотилию на две части и уничтожить, либо захватить корабли.

– Не совсем так, – возразил начштаба. – Гидромехи, конечно, заинтересованы в дроблении флотилии, но им гораздо важнее тот факт, что наши главные силы заперты в Черном море. То есть основной задачей для них является не просто дробление, а дробление на неравные части. Азовская эскадра теперь втрое меньше и слабее Черноморской…

– А водный тамбур находится именно в Азовском море, – закончил Колесник мысль начальника штаба. – Заблокировав пролив, гидромехи обеспечили своим балтийским и прочим дружкам почти беспрепятственный доступ в Крымскую локацию. И наоборот.

– Так точно, – сказал начштаба. – Вот почему они начали морскую операцию, даже не закончив развертывание сухопутного плацдарма в Сосновом Бору. На это их спровоцировало прибытие к нам тихоокеанского подкрепления.

– Все сходится, – согласился Колесник. – Эх, нам бы раньше узнать про этот плацдарм да сложить бы всех ежиков иголка к иголке…

– Еще не вечер, – уверенно произнес Еременко. – Первую атаку мы отбили, отошли за остров, теперь нас прикрывают береговые батареи…

– Чихня это все! – рубанув ладонью воздух, заявил Колесник. – Мы можем делать что угодно, биться в акватории Феодосийского залива, маневрировать, укрываться за островом… не поможет! Какое-то время мы продержимся, но потом будем вынуждены уйти за Барьер, это очевидно.

– Получается, Азовская эскадра обречена? – негромко спросил Еременко.

– Есть шанс, что ее поддержит береговая батарея Ордена… но… – начштаба развел руками.

– Мизер, – подсказал Еременко и кивнул. – Понимаю. Мы можем пройти через Керченский пролив.

– Слишком долго.

– Тогда следует подключить авиацию и тяжелую технику морской пехоты. Если перебросить на Казантип хотя бы батальон танков и САУ…

– Нереально, – отрезал Колесник. – Давайте рассуждать здраво! Авиацию мы подключим, вопросов нет. Но азовцев это не спасет. У них есть только один вариант – тоже уходить за Барьер. Вот это авиация им и обеспечит, прикроет в меру сил.

– Если корабли серьезно повреждены, сквозь Барьер им не пройти, – заметил начштаба.

– Пессимист вы все-таки, Константин Петрович.

– Вы сами приказали рассуждать здраво.

– Тогда нам остается драться до конца. Александр Иванович, ваш «Инженер Овчинников» пришел с ТОФа не просто так, верно? На боевые испытания новых систем прибыл?

– Так точно. Разрешите использовать все ресурсы?

– Разрешаю. Самое время. Что планируете подключить?

– Весь ассортимент, – Еременко невесело усмехнулся. – Основная ударная сила – это сверхмалые подлодки с мощным ракетно-торпедным и импульсным оружием. Кроме того, в арсенале имеются новые умные бомбы, а против поверхностных кораблей планирую использовать сверхскоростные реактивные катера.

– Действуйте…

– Разрешите? – на пороге ГКП вдруг появился мокрый и помятый, но бодрый (а скорее перевозбужденный) капитан второго ранга Антипов.

– Слава богу, жив, – адмирал махнул рукой. – Входи, докладывай. Как ты уцелел?

– Случайно, господин вице-адмирал. Разрешите доложить по существу!

– Разрешаю. Что увидел нового?

– После того как нам пришлось… оставить «Хабаровск», мы прошли в непосредственной близости от нескольких крупных гидромехов. Я снял короткий видеоролик. Разрешите воспроизвести?

– Не тяни морского котика за плавник, – Колесник поморщился. – Что там за кино, показывай.

Ролик получился плохого качества и всего-то трехминутный, но представление о противнике он давал полное, не хуже любого объемного трехчасового фильма.

Во-первых, гидромехов удалось заснять практически в упор, поэтому зрители хорошо рассмотрели их вооружение. Во-вторых, становилось предельно понятно, как действуют морботы. С бортов больших десантных гидромехов на воду спускалось нечто вроде скутеров, на которых морботы по двое-трое улетали в сторону кораблей. Стрельбовые комплексы кораблей Черноморской эскадры и Тихоокеанского отряда активно расстреливали скутера, но толку вышло чуть. Скутера оказались слишком быстрыми и маневренными. К тому же пули их не брали, а крупный калибр для борьбы с этой техникой не годился. Оставалась слабая надежда на новейшие виды оружия, но когда скутера морботов входили в зону поражения энергооружия, они вдруг ныряли.