Свинцовый шторм

Я выпил еще пива. Над Дартмуром собирались посеребренные по краям облака и, образуя фантастические замки, поднимались все выше и выше в восходящих потоках воздуха, идущих вверх по склонам над Тамаром. Решено, на свои последние сбережения я оснащу яхту сам и уплыву в южном направлении, без денег, просто чтобы сбежать от Беннистера и Анжелы. Я забинтую свое колено, запасусь болеутоляющим и исчезну.

Мои мрачные размышления прервал голос Джилл-Бет Киров. Взглянув поверх комингса, я увидел, как она идет вниз по лужайке в обнимку с Мульдером. До меня донеслись ее слова:

— Я ничего не увижу!

— Ты прекрасно все увидишь, девочка.

Она остановилась у стены и принялась рассматривать «Уайлдтрек».

— Он красив!

Мульдер подтащил шлюпку к ступенькам, спускающимся из сада. Очутившись в маленькой лодке, Джилл-Бет засмеялась, и я снова почувствовал ревность. Она предпочла Мульдера любому на этом вечере, и это ущемляло мою гордость. Я чувствовал себя обиженным. Глупая вещь — гордость. Как-то раз она уже заставила меня взобраться на гору на острове в Атлантике навстречу пуле.

Я опять услышал мягкий смех, а Мульдер уже подводил шлюпку к борту «Уайлдтрека». Он помог Джилл-Бет взобраться на палубу и провел ее по всей яхте. Он зажег огни, и те высветили темные волосы Джилл-Бет, ее тяжелую челюсть и блестящие оживленные глаза. Я притаился в тени и наблюдал.

Они стояли в кормовом кубрике, но я отчетливо слышал каждое слово, потому что вода проводит звук так же хорошо, как стекло — свет. И неожиданно, совсем неожиданно я забыл о своих терзаниях, ибо услышал вдруг, как Джилл-Бет просит Мульдера рассказать ей о смерти Надежны Беннистер.

— Я пошел вперед, — Мульдер указал на мачту, — ослабли стропы.

— А миссис Беннистер осталась здесь? — спросила Джилл-Бет.

— Она любила стоять на корме во время шторма, а шторм действительно был ужасный. Но нам это не в новинку. Затем волна накрыла нас, и мы черпанули кормой. После этого Надежна просто исчезла.

Джилл-Бет повернулась и посмотрела на спасательные круги, украшающие корму «Уайлдтрека».

— Она не надела страховочный пояс?

— Может, она отвязала его на какое-то мгновение. Ты же знаешь, как это бывает. Может, она хотела пойти вперед. А может, он согнулся. Я видел карабины, которые под шквальным ветром совершенно распрямлялись. Это была сумасшедшая ночь, — рассказывал Мульдер. — Сначала я вообще не заметил, что ее нет. Ты ведь знаешь, что такое возиться со стропами. Кругом вода и бешеная качка. Катер трясло, как отбойный молоток. До руля я добрался, наверное, только минут через пять.

Джилл-Бет пристально посмотрела на мачту, увешанную гирляндой лампочек, ярко горевших над прожекторами.

— Бедняжка.

— Да. — Мульдер открыл дверь в каюту. — Может, выпьем?

Неужели мне только померещилось, что Джилл-Бет заколебалась?

Я молил Бога, чтобы она сказала «нет». Я не хотел видеть, как она входит в эту каюту с широкой койкой. Она отказалась.

— Рано утром я отплываю, Фанни, спасибо.

— Я думал, вам интересно. — Тот прикинулся обиженным. — Просто у меня еще сохранился журнал за ту ночь. Неужели вам не хочется взглянуть на него?

Девушка была в нерешительности, но извечное женское любопытство одержало верх.

— Хорошо.

Ситуация напоминала затишье перед бурей. В последние недели я так заработался, что напрочь забыл о смерти Надежны Беннистер. Но другие не забыли. Гарри Эббот предупреждал меня, чтобы я не встревал в это дело, а тут еще эта американка ворошит опасные слухи! А ведь отец погибшей тоже был американцем. Мой покой нарушил холодный ветер. Я поежился.

Огни на палубе «Уайлдтрека» были погашены, и свет из каюты проникал через узкие иллюминаторы, пока там не задернули занавески.

Я раздумывал над услышанным. Все сходилось с тем, что было запротоколировано в судебном отчете, во всем имелся определенный смысл. Страховочный пояс мог спасти Надежне жизнь, но и он не гарантировал полной безопасности. Это средство защиты представляет из себя всего-навсего тканый ремень, которым опоясывают торс, и от этого ремня идет прочный линь, а заканчивается он металлическим карабином, который обычно цепляют за леер или D-образное кольцо. Я знал случай, когда такой карабин расстегнулся из-за того, что был закручен не под тем углом, но чаще всего они просто гнутся и раскрываются. Эти крючки делаются из толстой стальной поковки, но вода сильнее стали, особенно в виде огромной океанской волны. Я представил себе, как такая волна настигает «Уайлдтрек», поднимает его и толкает вперед, а потом швыряет вниз, в глубокую бездну. Следующая волна, идущая за ней, лишает паруса ветра, и на какой-то момент наступает обманчивое спокойствие, а затем Надежна слышит ужасающий рев, и гигантский язык, несущий гибель, обрушивается на корму. Возможно, она успела взглянуть вверх и увидеть там свою смерть, высокую и белую в ночи. Если б она отстегнула страховочный ремень, то, вероятно, закричала бы, но все это уже слишком поздно, и тонны белой ледяной воды обрушиваются на катер, превращая кубрик в водоворот пены и неистовой силы.